Прохожий поднялся с кресла, каменное выражение лица не сказало троллю, что думает гость о его истории, поэтому опустив голову он покорно ждал приговора. Будет ли его жизнь продолжаться как прежде или изменится от нескольких слов гостя. Он-то сразу понял, что перед ним знаменитый Верзун, правая рука Верховного Правителя, жестокий и неподкупный. Гость немного помолчал, затем негромко спросил.
— Тебе, с рождения известно, как ваше племя карает отступников, пожирает вместе с семьей.
— Конечно, — голос тролля звучал обречено. — Я сам съел нескольких, до того как встретил свою любовь. Я готов понести наказание, только мою девочку не трогайте, прошу.
На глазах тролля показались слезы, но он не опустил голову, решив умереть в желудках соотечественников, но спасти дочь.
Поговаривали, что сердце Верзуна заключено в гранит самими Солнцеликими Богами. Только любовь могла разрушить каменную оболочку, но за века своего существования сердце Верзуна ни разу не забилось учащеннее. Верзун смотрел на тролля, ему было все равно, что станет дальше с этой семьей изгоев. Сколько их было раньше, сколько еще будет, и каждый будет считать, что его судьба неповторима. Он решил не сообщать о скрывающемся тролле Верховному Правителю нелюдей, пятому на его памяти. Самым первым был он сам, пока его не стала одолевать обыкновенная скука. Она жила с ним на протяжении веков, он сжился с ней и уже почти забыл, что жил без нее. Не желая больше тратить время на такие пустяки, как чужая жизнь, он повернулся, пошел к выходу. Сзади послышался голос тролля удивленный и слегка испуганный:
— Господин, вы позволите моей дочери жить?
— Живите оба.
Верзун удалялся прочь от дома, из окна второго этажа на него смотрел старый тролль, из глаз разного цвета катились слезы, рядом всхлипывал коротышка слуга.
Гость скрылся из вида, когда от стены отделилась тень и бросилась следом за уходящим мужчиной.
— Антифрикцио, — тролль процедил имя сквозь зубы, — надеюсь, когда-нибудь он попадется мне в темном углу. Где сейчас моя девочка, хотел бы я знать. Мерлок, быстро разыщи мою дочь, без нее не возвращайся.
Лина плыла по реке, ее хвост медленно распарывал воду, спина подставлена яркому дневному солнышку, мимо проплывали рыбки. Странно, но она помнила все названия этих чешуйчатых созданий Солнцеликих Богов, но не могла запомнить имен своих ближайших соседей в городе. Лина перевернулась на спину, раскинула руки и медленно погрузилась на дно речки. Она лежала там и грезила о том, как однажды приплывет красавец — принц из народа русалок, полюбит ее и заберет в свой дворец. Русалка не заметила, замечтавшись, что коварная река отнесла ее почти к самому берегу, рядом раздался всплеск. Лина очнулась, испуганно кося глазом на ноги у самой ее головы. Она попыталась отползти вглубь, когда заметила, что сквозь небольшую толщу воды на нее смотрят два голубых глаза. Решив, что хуже уже не будет, русалка вынырнула, оказавшись рядом с крылатой девушкой. Воды было всего по пояс и Лина с каким-то злорадством отметила, что нижняя часть крыльев девушки намокла. Решив, что лучшая защита — нападение русалка подбоченилась, взмахнула хвостом, подняв кучу брызг и нахально произнесла:
