– Правильно, – словно бы удивился Гонта. – Чего же ты на вокзал поперся? На что надеялся?
– Вообще, у меня паспорт есть… не мой, просто так случайно получилось… Я взял билет и собирался уехать.
– Случайно получилось, – повторил Гонта. – А ты случайно из-за этого паспорта никого не… обидел?
– Нет, что вы! – воскликнул Нестеров. – Мне просто повезло… да, можно и так сказать, я вам все объясню…
– Потом, – прервал его водитель. – Сейчас речь о другом. Самолетом и поездом вам отсюда уже не выбраться, это ясно, надеюсь? Если, конечно, играть по правилам…
К последнему слову он добавил в качестве упаковки целую тонну непонятной Нестерову иронии.
– Впрочем, у тебя особые полномочия, так что решай сам, – продолжал водитель. – Хотя я так понимаю, что в данном случае ты ими пользоваться не станешь… Вообще, ситуация уже накалилась до предела. Сейчас найдут труп (кстати, не сомневаюсь, что его тут же повесят на нашего протеже) и вообще объявят план-перехват по всем дорогам. Потому мое предложение такое: мы с Сашей сейчас довезем тебя до трассы и вылезем. А вы дуйте в Москву на моем скакуне самостоятельно. Доверенность я тебе сейчас нарисую. Потом как-нибудь я за ним заеду, если не возражаешь. Или ты к нам в гости, а?
– А он нас довезет, твой скакун? – недоверчиво фыркнул Гонта.
– Обижаешь! – Одиссей и в самом деле искренне оскорбился. —Да он до Нью-Йорка довезет! Я в движке и ходовой части своими пальцами каждый винтик огладил. Могу тебе гарантийное письмо выдать.
– Ладно, поверим на слово, – сказал Гонта. – Обойдемся без гарантии. А не жалко отдавать иномарку?
Одиссей лишь махнул рукой:
– Если честно, ей сто лет в обед. Если узнаешь, за сколько я ее взял – смеяться будешь. Но бегает очень прилично, не сомневайся. Да и вид еще ничего…
Они ненадолго остановились у маленького магазинчика. Пока Гонта покупал съестное в дорогу, Одиссей писал доверенность. Почерк у него оказался настолько корявым, что Гонта забеспокоился: сумеют ли гаишники разобрать, о чем речь.
– У тебя в школе, брат, чистописание, вижу, не проходили, – предположил Гонта.
– Я же за компьютером десять лет сижу, – оправдывался Одиссей. – Ручку в руки беру, только когда в ведомости за зарплату расписываюсь. Как ты сам, полагаю, понимаешь, навыки письма оказались в значительной мере утраченными. Да ты не беспокойся, гаишники прочитают. А если что, вот я номера телефонов написал – и домашнего, и рабочего, и сотового. Если засомневаются, пусть звонят.
