Я растолкала дремавшего в углу Танцмейстера и спросила: «Куда девались более ранние документы? Их что, уничтожили?»
Архивариус долго не мог уразуметь вопроса, тараща на меня мутные выцветшие глазки, а поняв, возмущенно запыхтел.
— Как можно! В нашем городе архивы не уничтожаются!
— Куда же они деваются, в таком случае?
— Их пересылают в другие архивы...
— В какие?
— Не знаю... в большие. Наверное, в столицу. А может, в храм какой-нибудь. А может, и в разные рассылают по частям... как городской совет решит. Не знаю. При мне этого не было.
И он снова задремал. Ясно было, что внятного ответа я от архивариуса не дождусь. И меня настиг облом.
«Что ж, если старый архив и впрямь отправлен в Букиведен, у ван Штангена есть шанс опередить меня. Если он разгадал мои замыслы... если послал соответственный запрос... если он вообще прибегает к таким методам, мне ведь неизвестно, чем он занят в эти дни.
А почему, собственно, я решила, что истина скрыта в архивных документах? Только потому, что местные чиновники имеют обыкновение все записывать?
И как я себе это представляю? «В лето от основания Второримской империи... городской совет Киндергартена под председательством бургомистра NN большинством голосов постановил: не быть магии в Киндергартене».
И если раньше была магия, то как решил совет — и не стало магии...»
Ах, если бы в Киндергартене имелся какой-никакой завалящий историк! Увы, такого товару в здешнем богоспасаемом граде не водилось. И такой бесполезной дисциплине, как история, в здешних школах не обучали.
Но историки водятся в других местах! Даже на территории Великого герцогства Букиведенского. А ежели историк чего интересное прослышит, он это беспременно в книжечку поместит и книжечку эту тиснет! И если библиотеки в Киндергартене нет, то книжная лавка имеется. И коли мне сегодня судьба пылью дышать, пойду-ка я туда.
...«Не стоит также пренебрегать сборниками предсказаний, — думала я по пути в лавку. — Всякие пророки обожают делать предсказания, и чем дурнее это предсказание звучит, тем лучше оно запоминается. Скажем, так: „И рек некий зломудрый волхв: скорее вода в озере Киндербальзам закипит, чем исчезнет магия из города! Но с приходом на стогны Киндергартена святого... ну, предположим, Фогеля, вода в озере закипела, и был сей волхв посрамлен своим же прорицанием“.
Однако в книжной лавке меня ожидал второй облом за последнее время.
Сама книжная лавка была причудой местного бакалейщика Остерегайтиса. И основной доход Остерегайтис получал от бакалеи, на одних книгах его дело живо бы зачахло. Но он почему-то считал, что книги придают его торговле некое благородство.
