Сильно охлажденный коктейль из ядовитых газов, подумала Антуанетта. Вот чего стоит изысканная расцветка, на которую так приятно полюбоваться из космоса.
— Еще на двадцать кликов ниже, — произнесла она.
— Вы уверены, Маленькая Мисс?
— Да, черт побери!
Пол задрожал. Антуанетта следила, как стрелка барометра на ее скафандре ползет вверх. Две атмосферы, три… Четыре… Давление продолжало расти. Учитывая, что «Штормовая Птица» находится в вакууме… Будем надеяться, что судно не разлетится, словно надутый бумажный пакет.
Будь что будет. Про гарантийный ремонт, судя по всему, можно забыть…
Когда к Антуанетте вернулась уверенность (вернее, когда частоту пульса уже можно было с натяжкой назвать нормальной), она начала продвигаться к открытому люку — дюйм за дюймом, таща за собой саркофаг. Это был очень трудоемкий процесс. Через каждую пару метров крепления ящика приходилось пристегивать и отстегивать заново. Но чего она почти не чувствовала, так это раздражения.
Глаза уже привыкли к ослепительному сиянию, и она заметила, что свет стал серебристо-зеленым. Потом он начал тускнеть, приобретая оттенки железа и тусклой бронзы. Даже из космоса Эпсилон Эридана не выглядел очень ярким. Сейчас его свет проходил сквозь фильтры атмосферных слоев. По мере погружения вокруг бы становилось все темнее и темнее, словно корабль погружался на дно океана.
Именно этого хотел ее отец.
— Отлично, Тварь. Следи, чтобы корабль не двигался. Я собираюсь привести свой план в исполнение.
— Будьте осторожны, Маленькая Мисс!
Грузовые люки располагались по всему корпусу «Штормовой Птицы», но тот, что был открыт сейчас, находился на «днище» — если смотреть вдоль главной оси корабля. Сейчас Антуанетта стояла на краю отверстия, и носки ее сапог на дюйм торчали наружу. Положение выглядело опасным, но она старательно закрепилась. Сверху нависала черная плоскость, которая плавно изгибалась к хвосту звездолета — внутренняя поверхность трюма, но ни сбоку, ни снизу ничто не загораживало обзор.
— Ты был прав, папа, — она вздохнула — достаточно тихо, так что будем надеяться, что Тварь не услышит. — Удивительное место. Я думаю, ты сделал хороший выбор, все на это указывает.
— Что вы сказали, Маленькая Мисс?
— Ничего, Тварь.
Антуанетта начала отстегивать крепления гроба. Раз или два корабль накренился и качнулся, заставляя ее желудок скрутиться. Гроб ударился о перекладину стеллажа. Но, по большому счету, Тварь отлично держал высоту. Судя по воздушным потокам, скорость упала значительно ниже звуковой: похоже, он не ограничился тем, чтобы просто выполнять приказ. Яростный ветер стих, и лишь иногда налетали случайные порывы.
