Стол был уставлен яствами и винами. Около полуночи Ривас, председательствующий в застолье, встал, собираясь сказать речь.
— Друзья! — начал он. — Вы знаете, что нынче мы покидаем монастырь, но не всем еще известно, куда мы направимся и что собираемся предпринять. Я считаю своим долгом сообщить вам об этом. Я получил известие от моего старого друга генерала Альвареса, что все повстанцы готовы и ожидают лишь нас, партизан, чтобы подать сигнал к восстанию. Я ответил, что мы готовы откликнуться на зов. Вы одобряете мой ответ?
— Одобряем! — в один голос ответили все.
— Я написал также генералу, что мы будем там, где он нам назначил. План его заключается в том, чтобы атаковать Оаксака и двинуться затем на столицу. Нам остается только отправиться за лошадьми. Место сбора по эту сторону уарды.
Все остались, однако, допивать вино, так как времени было достаточно. Начались тосты. Крики «Patria y Libertad» не умолкали.
Во время этого невообразимого шума кто-то ворвался в комнату:
— Измена!
— Измена? — повторили, как эхо, все пятьдесят человек, оборотившись к дворецкому, так как это был он.
— Что вы хотите этим сказать, дон Грегорио?
— Здесь человек, который расскажет лучше меня!
— Кто же это?
— Он пришел из Сан-Августина.
— Но как же он прошел мимо часового?
По приказу Риваса Грегорио ввел в комнату Хосе.
— Кучер! — ахнули Керней и техасец.
— Но как же вас пропустил часовой? Ведь пароль вам неизвестен!
— Пароль не понадобился. Часовой мертв. Он лежит на дне пропасти.
— Кто убил его?
— Карлик Зорильо, — ответил Хосе.
Кучер рассказал все, что он слышал и видел.
В это время большинство партизан покинуло столовую. Кто-то бросился в келью карлика. Валявшаяся на полу пила и висящая из окна цепь подтвердили совершенное им преступление. В трапезную партизаны вернулись лишь после того, как их убитый товарищ был извлечен из пропасти и похоронен в могиле, вырытой их собственными руками.
53. ОДНИ ТОЛЬКО ПУСТЫЕ БУТЫЛКИ
В то время, как партизаны хоронили своего несчастного товарища, из Мексико выступили два эскадрона гусар с Сантандером во главе.
Подъехав к тому месту, где он оставил карлика под надзором конвойных, полковник приказал взять его на лошадь. Затем кавалерия пронеслась через Сан-Августин.
На расстоянии версты от Сан-Августина дорога стала такой тяжелой, что гусары были вынуждены сойти с лошадей. Карлик, шедший впереди, был похож скорее на четвероногое, чем на человека, так как полз на четвереньках. Вдруг он задрожал: дойдя до обрыва, карлик не увидел убитого им монаха! Очевидно, его нашли и унесли, и теперь можно опасаться всего!
