После этого занялись воротами; их изготовили из росшего в горах кедра — pino Alerse, прочной и прекрасно раскалывающейся породы. Выбрав дерево футов в сто высотой, его срубили, обрубили ветви и распилили на колоды футов по девять длиной. Из колод наделали досок, а потом сколотили крепкие, толстые ворота, которые и привесили на кожаных петлях.
Покончив с делами по дому, опять принялись за охоту, чтобы наготовить запасов на зиму.
Однажды, выехав с арканами, шарами и ружьями, — впрочем, ехали-то только Люис и Альмагро на муле и лошади, а остальная компания шла пешком, — спустились через лес в степь и здесь заметили целый табун диких лошадей. У мальчиков загорелись глаза при виде этих превосходных скакунов. Джек не мог удержаться от искушения и, подобравшись к одной молоденькой лошадке, ловко запутал ей шарами задние ноги и повалил ее.
— Экий ты счастливец, Джек, — воскликнул Чарльз. — У тебя будет собственная лошадь.
Джек накинул на голову пленницы свой плащ, и та, оказавшись в темноте, перестала биться, только дрожала всем телом. Тогда ей набросили на шею аркан, веревками спутали ноги и только тогда освободили от шаров. Тем временем Альмагро, погнавшись на своем муле, поймал другого скакуна и, мигом сняв узду с Нигера, силой сунул удила в рот этого скакуна, затем сам вскочил ему на спину. Почувствовав непривычную тяжесть, животное стало брыкаться, вставать на дыбы, затем бешено помчалось вперед, стараясь сбросить всадника; но тот сидел крепко. Наконец, вся в мыле, дикая лошадь покорилась и позволила управлять собой. В это время табун уже разбежался во все стороны и едва не увлек за собой домашнюю лошадь и мула; с большим трудом их удержали от желания присоединиться к компании диких лошадей.
Добычу с торжеством повели домой.
— Я назову свою пленницу «Злюкой»! — сказал Джек. — Она вполне заслуживает этого названия. А как, Альмагро, вы окрестите своего скакуна?
— Это будет зависеть от желания моего благородного спасителя, доктора Люиса, которому я подарю этого превосходного скакуна, когда усмирю и выезжу его, — скромно ответил гаучо.
Люис был очень тронут такой признательностью Альмагро; он искренне привязался к этому доброму, честному и заботливому человеку.
— Назовите, Люис, свой подарок «Памперо»! — предложила Матильда. — Это будет вполне подходящая кличка.
— Слушаюсь, сударыня! — комически раскланиваясь, ответил Люис. — Ну, а теперь, господа, запрем своих пленников в корраль, подержим их немного без пищи. Это будет первым шагом к их укрощению; дальнейшее же воспитание будет уже зависеть от терпения и силы воли укротителей.
