— Опять появились душегубы? — спросила Катерина. — Я буду молиться за тебя, а ты, пожалуйста, береги себя и понапрасну не рискуй жизнью.
Лазутчики долго и старательно искали хоть каких-нибудь следов, но безрезультатно. Потом они подошли к горам, решив осмотреть все лощины.
— Едва ли им удастся найти что-нибудь в этом овраге, — сказал Ганс. — Я раз прошел здесь, и то сверху, но там, пожалуй, остались следы моих ног.
Нужно было не меньше получаса, чтобы матабили по оврагу добрались до того места, где Ганс и Виктор могли свободно наблюдать за ними.
— Не следует стрелять до тех пор, Ганс, — сказал Виктор, — пока они не станут перебираться через кряж, ведущий к нашей площадке.
— Взгляни! — шепнул он товарищу. — Все-таки твои следы. Видишь, бегут сюда со всех ног. Ясно, что в конце концов придется стрелять.
— Сами идут под пули, — сказал Ганс, опуская шомпол, чтобы убедиться, плотно ли лежат заряды. — Стреляй сперва ты, Виктор, и постарайся свалить двух, потом буду стрелять я.
Дикари, действительно, увидели следы Ганса и быстро побежали по тропинке. Вскоре они добрались до кряжа и заметили пещеры и приспособления, устроенные Гансом для защиты от ветра и дождя. Они сообразили, что это — работа человека и, радостно крича, бросились вперед.
— Ну! — шепнул Ганс. У Виктора ружье было наготове, и он нажал собачку. Раздался раскат выстрела, заглушивший на минуту все другие звуки. Ганс и Виктор нагнулись и из-под облака дыма увидали, что два дикаря убиты; третий же с криками боли и ярости метался взад и вперед. Остальные струсили, но потом тотчас же опомнились и кинулись вперед стуча щитами.
— Теперь моя очередь, — сказал Ганс, поднимая ружье. Снова двое упали на землю.
— Они хотят отступать, — шепнул он Виктору. — Ты стреляй в вождя, а я убью того великана, который идет за ним. — Раздались два выстрела, и снова упали два дикаря.
— Скорее заряжай ружье! — крикнул Ганс. — Из десяти пять убито, и двое ранено. Право, это недурно. Но три оставшиеся в живых убегут и догонят своих товарищей. Необходимо этому помешать, иначе через двенадцать часов на нас нападет целая сотня. Останься здесь, а я пересеку дорогу этим мерзавцам. Катерина, — крикнул он, — все идет хорошо. Мы, словно собак, прогнали этих кровопийцев. Двое удрали, но я и им зажму рот, чтобы не болтали. Сейчас приду назад.
Прикрытый диким виноградом и ползучими растениями, Ганс перебрался на ту сторону площадки, с которой пришли враги, и быстро опустился к опушке. Отсюда он видел ту часть степи, по которой, по его мнению, должны были пробежать оставшиеся в живых дикари. Он не ошибся в своем предположении. Низко наклонившись, так чтобы кусты закрывали их от людей, оставшихся в пещерах, дикари быстро подвигались к Гансу. Когда они были от него всего на расстоянии пятидесяти ярдов, он нацелился и наповал уложил первого из них. Двое других, делая крутые зигзаги, побежали так быстро, что Ганс выстрелил наудачу. Пуля просвистела мимо и ударилась о землю перед неприятелями.
