Подобная замена казалась вполне оправданной и была одобрительно воспринята всеми присутствующими.
– Вино на пиво – это диво. А пиво на вино – говно, – глубокомысленно заявил, воспользовавшись паузой, возникшей при смене дисков, обычно молчаливый и склонный в своих высказываниях к афористичности Дроздов.
В итоге веселье продолжилось с удвоенной энергией и было остановлено только тогда, когда одна из девушек обратила внимание присутствующих на то, что приближается полночь. То есть время, по достижении которого возвращение в общежитие становилось весьма проблематичным, ибо, в строгом соответствии с правилами, двери общежития запирались и дальнейшая судьба его обитателей зависела только от непрогнозируемой и зачастую корыстной воли дежурного вахтера.
К счастью, общежитие располагалось недалеко от дома Суханова, и вся честная компания, дружно сорвавшись с места, успела добраться до заветной двери вовремя. Тепло распрощавшись с провожающими, девушки исчезли в пока еще гостеприимных недрах общежития, а ребята отправились по домам. Вернее, Дроздов отправился ночевать к Суханову, а Валентин оказался там, где мы и оставили его в самом начале повествования.
Он шел по правой стороне улицы, внимательно глядя себе под ноги; неяркий лунный свет и немногие еще светящиеся окна домов были в этих краях единственными источниками освещения. А качество тротуаров, как это было ему прекрасно известно, не позволяло ни на мгновение терять бдительность.
Всего два дня тому назад их сосед по лестничной площадке, возвращаясь домой со дня рождения своей сестры, упал в открытый канализационный колодец. Сам сосед отделался легкими ушибами и тяжелым испугом, но вот специфический запах от его парадного костюма не могла вытравить никакая химчистка.
Поравнявшись с находившимся на противоположной стороне улицы проходом между рядами гаражей, Валентин приостановился, заколебавшись на секунду. Дело в том, что, воспользовавшись этим проходом, он мог сократить свой путь метров на четыреста-пятьсот. Днем он обычно так и делал, впрочем, как и многие другие обитатели этих мест, да и все, кто знал эту дорогу. Однако ночью здесь ходить опасались.
Место это пользовалось дурной славой. Прошлой осенью в течение одной недели здесь были ограблены два припозднившихся подгулявших прохожих. Да и вообще, пробираться в кромешной темноте по межгаражным закоулкам было страшновато. Поймав себя на этой малодушной мысли, Валентин решительно повернул налево: морской пехоте не пристало праздновать труса.
