Оба задорно смеются. Ну-ну, а вот в мое время анекдот звучал по-иному, там доверчивому мужу предлагалось вынести мусор. Похоже, институт брака порождает одинаковые проблемы, создает однотипные шутки не только по обе стороны Атлантики, но а во все прошедшие и будущие времена.
— А я вот... — азартно начинает второй и замолкает, наконец заметив нас с Гектором.
Оба разом подбираются. Лица важные, губы надуты, холодными глазами рассматривают нас эдак свысока: далеко не каждому даются высокие право и честь попасть в личную охрану легендарного крестьянского вожака. Прислоненные к забору копья враз оказываются в жилистых руках. Вовсе не потому, что опасаются, да и с чего бы это? Меня они прекрасно знают, да и в лагере все спокойно, мирно. Дело в другом — показать собственную значимость, лишний раз подчеркнуть явное превосходство между приближенными к местному вождю воинами и каким-то там лекаришкой.
Идущего сзади разбойника часовые просто не принимают в расчет. И так ясно, что тот — совершенно серая личность, что-то вроде мышки-полевки перед грозными ястребами и в чем-то соколами.
— Какого лешего приперлись? — грозно роняет тот, что постарше.
Я без труда узнаю охранников, не раз видел рядом с Шарлем, это Клод и Морис, оба — бывшие баронские стражники. Дезертировали с год назад да и прибились к лесной ватаге. Превосходно владеют копьями и мечами, настоящие воины, искусные в обращении с любым оружием. Я нервно сглатываю, но отступать поздно.
— Что, мне орать на весь лагерь? — огрызаюсь я. — Не думаю, что Безнару это придется по вкусу.
Стражники быстро переглядываются, Морис важно кивает. Я подхожу поближе.
— Ну, что еще за секреты? — с некоторой государственной усталостью уточняет Клод. — Пришел передать приглашение на свадьбу?
Уголки губ Мориса подрагивают, минуту спустя стражи вновь заливисто хохочут. Вот гады, и этим известно о предстоящем торжестве. Похоже, только я ничего не подозревал. Ржут как кони, не перебудили бы округу! Я стискиваю кулаки до хруста в суставах, но сейчас неподходящее время для драки. Взяв себя в руки, вежливо улыбаюсь:
— Нет, Шарль уже приглашен. Сейчас я хотел бы сообщить ему, что последний из пленников умер.
Улыбки как ветром сдуло.
— Как так умер? — хмурится Морис. — Да его никто и пальцем не тронул! Так, стукнули пару раз, вот и все.
— У мерзавца был спрятан яд, — вздыхаю я с горестным видом. — Ухитрился принять и сдох раньше, чем я добежал до тела.
— Помер в ужасных судорогах, с криками боли? — с простодушной надеждой уточняет Клод.
