— Очень мило, — сказал я, подняв голову.
Все помолчали некоторое время, краем глаза я увидел, что мать с отцом переглянулись. Затем заговорила мать. — Не так уж и плохо, Дэнни. На первое время, пока отец снова станет на ноги, сгодится. Пойдем, я покажу тебе квартиру.
Я последовал за ней по комнатам. Смотреть-то особо было не на что, да и что вообще можно разглядывать в небольшой четырехкомнатной квартире. Моя комната была вполовину меньше прежней, да и у них не намного больше. Мими собиралась спать на диване в гостиной.
Осматривая комнаты, я промолчал. Стены в них были окрашены все той же невзрачной белой краской. Что можно было сказать? Но главное — плата была невысока: двадцать пять долларов в месяц с паровым отоплением и горячей водой.
Мы вернулись на кухню. Рекси все так же следовала за мной по пятам.
Отец не проронил ни слова. Он просто сидел у стола и курил сигарету, поглядывая на меня.
Я потрепал собаке ухо. — С Рекси не было хлопот? спросил я его.
Он покачал головой. — Нет, она не беспокоила, — почти сухо ответил он. У него был другой голос, совсем не похожий на его, как будто бы он не совсем уверен в себе.
— Пойди погуляй с ней, Дэнни, — сказала мать. Она не выходила сегодня вообще. Думаю, что ей немного не по себе.
Я обрадовался, что надо что-то делать, пошел к двери и позвал ее.
— Возьми поводок, Дэнни, здесь незнакомое место, и она может затеряться, — сказал отец, протягивая его мне.
— Да, верно, — ответил я. Мы с Рекси вышли в темный коридор и направились вниз по лестнице.
Примерно на половине первого пролета я понял, что она не идет со мной. Она стояла на верху лестницы и смотрела вниз на меня. Я позвал ее:
«Пойдем, девочка.» Она не пошевелилась. Я позвал снова. Она уселась на пол и смотрела на меня, нервно помахивая хвостом. Я вернулся на площадку и прицепил поводок к ошейнику. «Ну, пошли, — сказал я ей, — не будь такой дурашкой».
Когда я снова стал спускаться по лестнице, она осторожно последовала за мной. На каждой площадке мне приходилось понукать ее идти дальше.
Наконец мы вышли на крыльцо, где она остановилась, глядя на улицу. Вдруг она дернулась было обратно в парадную. Поводок натянулся, и она села. Я стал рядом с ней на колени и взял ее голову в руки. Я чувствовал, как она дрожит. Я поднял ее и отнес вниз с крыльца. На улице она, казалось, не так уж боялась, но когда мы направились в сторону Клинтон-стрит, она испуганно озиралась. Ее вроде бы пугал шум транспорта.
