Ливи нахмурилась, но в это время дверь открылась, и лицо ее просветлело.
Впустила ее, конечно, горничная, но Майра уже легко бежала навстречу. Да, Майра не из тех женщин, которые пропустят нечто для них интересное.
— Оливия! — Майра сердечно пожала ей обе руки. — Я так рада, что вы пришли. Я люблю, когда вокруг меня красивые женщины. Когда-то я и сама была такой. — И, продолжая разговор, повела Ливи по дому. — Я смотрела вашу передачу. Очень хорошо.
— Спасибо.
Майра втолкнула Ливи в большую гостиную.
— Вам надо познакомиться с Гербертом, — продолжала она. — Я пыталась напомнить ему о вашем платье с дыркой, но он ничего не помнит. Герберт всегда думает о высоких материях и упускает подробности.
«Ну уж ты ничего не упустишь», — подумала Ливи. Гостиная была просторная. Яркие цветовые контрасты и замысловатый орнамент обоев. Великолепно! «Все это, — решила Ливи, — удивительно соответствует характеру хозяйки дома».
— Герберт, — Майра без малейших колебаний оторвала мужа от разговора, — ты должен познакомиться с очаровательной мисс Кармайкл. Она ведет последние известия на… Как называется ваш канал?
— Вашингтонское отделение «Новостей», — Ливи протянула руку судье Дитмайеру. — Это филиал Си-эн-си.
— Ох уж эти названия. — Майра щелкнула языком. — Герберт, ну разве она не красавица?
— Несомненно. — Судья с улыбкой пожал Ливи руку. — Рад с вами познакомиться, мисс Кармайкл.
Герберт Дитмайер оказался человеком небольшого роста, совсем не импозантным. Лицо худощавое, изрезанное морщинами. Кожа на руках старчески дряблая и тонкая. Он скорее походил на обыкновенного дедушку, чем на одного из высших судейских чиновников страны. Он не обладал такой жизненной энергией, как жена, однако в нем чувствовалась надежность.
— Майра говорит, что несколько лет тому назад мы уже встречались.
— Да, судья Дитмайер, но очень давно, — подтвердила Ливи. — Кажется, я тогда осрамилась. Так что если мы оба не помним той встречи, то, может, это и к лучшему.
— Да она и не похожа теперь на ту маленькую дикую кошку, которая ворвалась в гостиную, — вставила Майра.
Она наблюдала за Ливи с присущей ей доброжелательной проницательностью.
— А как матушка относится к вашей карьере на телевидении?
— Она бы предночла более респектабельную, на ее взгляд, профессию, — к собственному удивлению ответила Ливи. Она редко бывала так откровенна с незнакомыми людьми.
«В Майре Дитмайер погиб потрясающий репортер, — подумала она, — какая редкостная способность заставить отвечать на вопросы».
