– Спасибо.
– Вы не должны меня благодарить. Мне нужен лучший консультант, а лучше вас я никого не найду. – Она быстро встала, увидев слезы, блеснувшие в глазах Миры. – Кстати, что вы знаете о племяннице Кэгни – Луизе Диматто?
– Не слишком много. – Стараясь успокоиться, Мира закрыла помаду. – Луиза всегда идет своей дорогой. Она очень толковая, целеустремленная и независимая.
– Могу я ей доверять?
Чисто инстинктивно Мира едва не ответила «да», но потом отбросила личные чувства.
– Пожалуй. Но я уже сказала, что не слишком хорошо ее знаю.
– О'кей. Вы хотите, чтобы я побыла с вами?
Звук, который издала Мира, представлял собой нечто среднее между усмешкой и всхлипыванием. Ева почти со страхом ожидала утвердительного ответа.
– Нет. Я просто посижу немного в тишине.
– Тогда я лучше пойду в зал. – Ева двинулась к двери, но, не доходя, обернулась. – Мира, если все начнет указывать на Кэгни, вы сможете с этим справиться?
– В таком случае это будет уже не тот человек, которого я знала и когда-то любила. Да, я смогу справиться.
Однако когда Ева вышла, Мира закрыла глаза и позволила себе всплакнуть.
«Интуиция – это одно, а факты – совсем другое», – решила Ева на следующее утро. Родственные связи между Колином Кэгни и ее новым консультантом были слишком близкими, чтобы их игнорировать. Сунув руки в карманы, она постояла у окна, за которым снегопад все равно не позволял что-либо толком разглядеть, потом подошла к компьютеру и затребовала данные о Луизе Диматто.
«Диматто Луиза Энн, идентификационный номер 3452-100-34ФВ. Родилась 1 марта 1971 г. в Уэстчестере, штат Нью-Йорк. Семейное положение – не замужем. Детей нет. Родители – Алисия Кэгни Диматто и Марк Роберт Диматто. Братьев и сестер нет. Нынешний домашний адрес – Нью-Йорк, сектор С, Хьюстон-авеню, 28. Нынешнее место работы – практикующий врач в клинике на Канал-стрит. Занимает эту должность два года. Окончила с отличием Гарвардскую медицинскую школу. Стажировку проходила в больнице Рузвельта…»
Ева приказала компьютеру выдать информацию о финансовом положении Луизы и рассеянно обернулась, когда Рорк вошел в комнату.
«Жалованье в клинике на Канал-стрит – 30 000 долларов в год…»
– Бриллиантовые серьги, которые были на ней вчера вечером, не купишь на жалкие тридцать тысяч, – фыркнула Ева. – Я и то получаю больше!
«Доходы с трастового фонда, ценных бумаг и процентов составляют приблизительно 268 000 долларов в год…»
– Это уже что-то. Почему бы ей с таким доходом не жить в каком-нибудь шикарном районе?
