Ярость заставила Келси шагнуть вперед и сжать кулаки. С огромным трудом она подавила в себе желание сбросить на пол поднос вместе со всеми этими тоненькими чашками и блюдцами. Подобное действие, несомненно, помогло бы ей разрядиться и даже доставило удовольствие, но вместе с тем она выставила бы себя истеричной дурой. Лишь мысль об этом помогла Келси более или менее справиться с собой.
Потягивая крошечными глотками горячий чай, Гейб исподтишка наблюдал за этой тайной борьбой. Нетерпелива, решил он. Нетерпелива и резка, недостаточно умна, чтобы не терять почву под ногами. Пожалуй, она еще больше похожа на мать, чем кажется на первый взгляд.
— Значит, ты следила за мной? — прошипела Келси. — Что же, ты наняла для этого детективов, или как?
— Никакой романтики. — Наоми через силу улыбнулась. — Это делал мой отец. Пока мог.
— Твой отец? — Келси опустилась на стул. — Мой дед…
— Да. Он умер пять лет назад. Твоя бабушка и моя мать скончалась через год после твоего рождения, а я была единственным ребенком в семье, так что ты оказалась избавлена от тетушек, дядюшек и толпы двоюродных братьев и сестер. Как видишь, только я могу ответить на любые твои вопросы, и я постараюсь это сделать. Единственное, что бы мне хотелось, это, чтобы ты не спешила составить обо мне окончательное мнение. Нам обоим необходимо время: тебе подумать, а мне — рассказать тебе все.
На данный момент у Келси был только один вопрос — тот самый, что непрерывно стучал у нее в голове, — и она задала его немедленно, не успев ни обдумать его как следует, ни облечь в подходящую форму.
— Это правда, что ты убила того человека? Ты убила Алека Бредли?
Наоми немного помолчала, потом поднесла к губам чашку с чаем и посмотрела на Келси. Через секунду Наоми медленно опустила чашку на блюдце.
— Да, — сказала она просто, — я убила его.
— Прости, Гейб, — сказала Наоми, стоя у окна и наблюдая за отъезжающей машиной Келси. — Я не должна была ставить тебя в такое положение.
— Я познакомился с твоей дочерью, только и всего.
Негромко засмеявшись, Наоми крепко зажмурилась.
— Ты всегда был сдержан на язык. — Наоми повернулась и сделала шаг вперед, к центру комнаты, где на нее упал поток света из широких французских окон. Казалось, ее нисколько не беспокоит тот факт, что яркое солнце лишь сильнее подчеркнет тонкую сетку морщин возле глаз — безошибочную примету возраста. Слишком долго она была лишена солнечного света, слишком долго была далеко от него.
