Конечно, и надо было ожидать, что на границах Спирали существуют самые разные места для встреч, как и самые разные типы людей. Хорошо, что у таверны были свои светлые стороны, например, Катика. Но вот это заведеньице…
Даже для Бангкока местечко было препохабное. И ничего вневременного, сколько я ни всматривался, в нём не было заметно, разве что извечный запах порока. Я оперся о стойку, она была чище, чем табуреты перед ней, и попросил пива: не потому, что оно было дешевле спиртного, а потому, что его наливали из закупоренных бутылок, свою я даже и открыл сам. То и дело я отгонял назойливых несовершеннолетних проституток и заклинал себя не думать о Джеки. То, что курам на смех называлось «кабаре», не веселило душу, хотя если бы это зрелище именовалось «секс-шоу», вряд ли бы это соответствовало истине. Даже пузатые немцы в обрезанных джинсах, качающие на коленях девочек из бара, наблюдали за сценой вполглаза, надеясь, наверное, увидеть какой-нибудь новый трюк – что-нибудь этакое с горящей сигаретой или бананом. В настоящий момент на сцене упражнялись ни больше ни меньше как с бритвами. Допотопный магнитофон выдавал дешевый рок со старых изношенных пленок, потная толпа вокруг меня захлебывалась от садистского плотоядного исступления, а мне казалось, что человеческая раса находится за миллион миль отсюда. Не самое весёлое место для размышлений, особенно когда образ Джеки не идёт из головы.
Последнее само по себе было ненормально. Ведь я же не только что её встретил! Она – мое прошлое, закрытая книга, сам же я её и закрыл, да ещё хлопнул дверью как следует. Так что мне теперь до неё? Чего ради я распускаю нюни?
Может, потому, что после разрыва с ней все пошло наперекосяк, любые связи кончались ничем? Будто я пропустил самую важную страницу, разъясняющую, как все должно идти, перестал понимать, как управлять чувствами. Меня окружал холод. Чем меньше привлекала меня женщина, чем более пустой была связь, тем больше это мне подходило. В результате за последние два года у меня было всего-навсего два свидания, каждое на одну ночь, практически анонимные. И как же логически может окончиться это? Может, конец прямо передо мной?
Я разглядывал кабаре. Полуголые танцовщицы отдыхали между номерами, извиваясь вокруг пластмассовых шестов и неумело изображая возбуждение. Дальше в поисках пустоты идти было некуда, мне это должно было нравиться. Может, тем бы и кончилось, но Молл и Клэр, каждая сама по себе, снова зажгли в моей душе искру жизни. Только мы с Клэр с самого начала знали – наша связь долгой не окажется. Мы нравились друг другу, работали вместе, мы были слишком большими друзьями и поэтому не могли долго оставаться любовниками. К тому же Клэр не отличалась глубиной. В чем-то она была столь же пустой и сосредоточенной на своей карьере, как и я. Хоть мы и были близки, мы двигались параллельно друг другу и не могли соединиться. Вот с Джеки было иначе. Однако понял я это слишком поздно.
