– Хвала Волху! Вы здесь! – хрипло выдохнул он. – – Вы ветеринар?
Я осторожно выпрямился:
– Вообще-то да, но...
– И прекрасно! – Спурий подскочил и схватил меня за руку, силой вытаскивая из-за стола. – Скорее! Нужна ваша помощь!
Он был гораздо сильнее щуплого меня. Кроме того весь его вид говорил о том, что произошло нечто необычайное.
Мы помчались по темным коридорам, спускаясь вниз, к выходу.
– Спурий, вы что? – воскликнул я, когда до меня дошло, куда мы направляемся. – Это опасно!
Запоздало я вспомнил о письме от незнакомца. Он предупреждал, чтобы я не выходил никуда по ночам. Тем более – это я знал точно! – на носу полнолуние, а в школьный парк иногда забредают оборотни.
– Конечно, опасно! – воскликнул Спурий, прыгая через три ступеньки. – Она умирает!
Это заставило меня заткнуться.
Второй раз я опомнился, когда мы выскочили на улицу. Я был в простой рубашке и короткой накидке, в мои башмаки сразу набился снег. Он крупными хлопьями летел прямо нам в лицо, ветер забирался под одежду. Уже через полминуты я дрожал от холода и прилагал все усилия, чтобы согреться бегом.
– Это просто чудо, что я вспомнил о вас! – на бегу заговорил Спурий. Каким-то чудом он ухитрялся знать, куда бежит. – Понимаете, я только вышел прогуляться, слышу – шум. Я – бежать. Смотрю – она. А я-то в целительстве мало что понимаю. Невею позвать – да лихоманка не станет с Арысыо возиться. Мол, не человек!
Мы обогнули левое крыло замка, промчались через занесенную снегом спортплощадку – я промок окончательно и бесповоротно, – потом по цепочке Спуриевых следов пересекли посадки возле оранжереи, перелезли через плетень возле свинарников и бычарни, и впереди, за небольшим полем, встал...
Нет, не школьный парк. К школьному парку надо было идти через правое крыло. А это была роща. И находилась она за пределами школы. Через заснеженное поле тянулась и пропадала во мраке дорожка полузасыпанных следов. Если бы не замешательство, я бы заметил, что следы какие-то странные...
– Но это же за территорией школы! – ахнул я.
– Конечно! – Спурий дернул меня за собой.
– Это опасно! Зимой тут шныряют оборотни!
– Знаю.
– И потом – что вы делали за территорией школы ночью?
– Дыхалку собьешь, – оборвал меня Спурий.
Увязая в глубоком снегу по колено, я был на последнем издыхании, когда мы наконец ввалились под кроны рощи. Тут было совсем темно из-за толстых стволов. Сугробы намело такие, что я, споткнувшись в темноте о корень, нырнул в один из них с головой. Мой провожатый спокойно выволок меня наружу, отряхнул и потащил за собой дальше. Дрожа от холода, я ругал себя последними словами за мягкотелость и думал о том, что завтра непременно свалюсь с простудой.
