Путь был свободен. Схватив Веронику за руку, я через три ступеньки кинулся вниз.
Опомнились мы только на пороге третьего этажа. Младшие курсы и учителя жили на втором, а старшие – на этом. Причем левое крыло было отдано под залы рекреации и спальни девочек, а правое – мальчиков. На этаже царила сонная тишина и темнота – горели только факелы у поворотов, и в высокие окна коридоров заглядывал молодой месяц.
Как-то само собой разумелось, что дальше я пошел провожать свою ученицу. Мы оба молчали, глядя в пол. Я вспоминал Закладную Жертву и думал о привидениях. Что было на уме у Вероники – не знаю.
У решетчатой двери своей рекреации девушка остановилась.
– Пожалуйста, – прошептала она, и глаза ее засветились в темноте, словно у кошки, – не говорите даме Моране о... ну, вы понимаете, о чем? Вы же знаете, что бывает с теми, кто видел Закладную...
– Да, знаю. И советую тебе больше не встречаться с Кристианом.
– Это я уже поняла. – Вероника грустно вздохнула. – Я могу идти?
– Иди, – сказал я и ушел первым.
Два дня спустя было занятие с одной из девчоночьих групп шестого курса. В нашей школе обучение раздельное, классы соединяют только на лекции, что происходит не чаще одного-двух раз в неделю. Вместе ребята занимаются и в различных кружках, а вот в столовой стоят отдельные столы для мальчиков и девочек.
Программа занятий предусматривала различные темы для обеих половин класса. И сегодня была как раз тема, которой у мальчиков быть просто не могло.
Несколько дней назад я все-таки добился для школы разрешения, и к нашему одинокому самцу единорогуприслали самочку. Теперь у нас была пара этих животных, и характер самца сразу испортился. Он стал вспыльчивым, пробовал кусаться, если я хотел его почистить, и непрестанно колотил копытами в стенки стойла, требуя простора. Но на дворе начиналась зима и я не решался выпустить единорогов побегать.
Девушек было всего одиннадцать, и они сгрудились тесной кучкой, когда я под уздцы вывел из стойла одного за другим обоих единорогов, привязав их к торцовым стенам кабинета для практических занятий. Здесь были расставлены вдоль стен конторки, установлены насесты и загородки для животных, а места было достаточно и для тридцати учеников.
В противовес самцу, единорожиха оказалась смирной, как кошка. Ее рог был ребристым и загибался назад. Это считается пороком, и единороги с кривым рогом обычно выбраковываются. Я стоял возле нее, чем выводил из себя самца, который до отказа натягивал цепочку, пытаясь дотянуться и укусить меня. Самочка же вела себя так, словно нарочно разогревала его ревность. Я придерживал ее за уздечку и поглаживал короткую гривку, а она лизала мне руки, выпрашивая сахар, которым я угощал ее накануне.
