Сирена подвела меня, слегка оглушенного звуками ее голоса, к столу. В руки мне сунули бокал и протянули на тарелочке тартинку.
– За нового члена нашего коллектива! – воскликнул мессир Леонард. Сам он, как я заметил, бокала не поднимал. Перед ним на столе стояли две плошки – в одну был налит пунш, а в другой покрошен салат.
Здесь было принято самообслуживание, но все учительницы почему-то сразу кинулись ухаживать за мной. Они наперебой предлагали мне то тартинку, то бутерброд, то салатику, то еще пунша, то угощали сладостями. Из-за своей застенчивости неискушенный в общении с дамами – рядом с красавцем Эрастом я всегда проигрывал в глазах девушек – я стеснялся, и был едва ли не благодарен даме Моране, когда она вдруг сказала:
– Может быть, хватит? Максимилиан, как вы нашли живой уголок? Пожалуйста, подумайте, кого из опасных тварей надо в нем ликвидировать?
– Ликви... что? – не понял я.
– Вы не знали? Я думала, что леди Ульфрида вам все объяснила вчера вечером, когда провожала в вашу комнату. – Завуч бросила на преподавательницу магии стихий убийственный взгляд. – Вашу предшественницу покусали бешеные шуликуны! В школе развели неоправданно много животных. Их притаскивали даже сами дети, что недопустимо. В конце концов от скученности и при отсутствии квалифицированной ветеринарной помощи там стали возникать болезни. Раз вы специалист, вы должны вылечить больных и подать список тварей, которых следует отправить на ликвидацию. Мы не можем держать в школе опасных зверей!
– Простите, – моргнул я, – но я еще не был в живом уголке.
– То есть как?
– Вчера было уже поздно, а сегодня с утра...
– Можно было хотя бы заглянуть! Отправляйтесь немедленно!
– Но...
– И не забывайте – вы еще должны написать мне четыре программы – отдельно для третьего курса, отдельно для четвертого, шестого и седьмого, где у вас занятия. И подать список расписания факультативов.
У стола воцарилось неловкое молчание. Корпоративный междусобойчик был забыт. Но самое главное – меня поразило то, что директор и большинство женщин спокойно отнеслись к устроенной мне выволочке. Я поставил бокал на стол, положил недоеденный бутерброд.
– Хорошо, – промолвил я в наступившей тишине. – Я могу идти?
– Идите, – с видом победительницы кивнула дама Морана.
Я вышел, но не успел пройти и пяти шагов, как меня осторожно потянули за рукав. Я обернулся – маленькая дама Труда смотрела на меня сквозь толстые стекла очков.
– Не пугайтесь, деточка, – мягко проговорила она. – Программы уже есть – ваша предшественница все написала. Вам надо только изменить кое-что, подправив их для себя лично. И с животными вы справитесь. А на даму Морану не сердитесь. Она все делает правильно.
