— Моррисон, — сказал он. — Мистер Найланд Смит хочет задать вам несколько вопросов.
Беспокойство Моррисона заметно усилилось. Это был высокий, неглупый на вид парень с военной выправкой — правда, чересчур худой для своего роста и с нездоровым цветом лица. Странные мутные глаза с суженными зрачками сразу заинтересовали меня с профессиональной точки зрения.
— Вы охраняли заключенного Самаркана? — резко спросил Смит.
— Да, сэр, — ответил Моррисон.
— И вы первый узнали о его смерти?
— Да, сэр. Я посмотрел в глазок двери и увидел его лежащим на полу камеры.
— Когда это случилось?
— В половине пятого утра.
— Что вы сделали затем?
— Я вошел в камеру, а потом послал за старшим надзирателем.
— Вы сразу поняли, что Самаркан мертв?
— Да, сразу.
— Вас удивила его смерть?
Последние слова Смит произнес несколько иным тоном, нежели все предыдущие, и скрытое значение вопроса явно не ускользнуло от внимания Моррисона.
— Как вам сказать, сэр, — начал он и нервно откашлялся.
— Да или нет! — рявкнул Смит.
Моррисон продолжал колебаться, нижняя губа его вздрагивала. Найланд Смит сделал два больших шага и, остановившись прямо перед надзирателем, вперил в него мрачный взгляд.
— Это ваш последний шанс, — выразительно сказал он. — Другого я вам не дам. Вы встречались с Самарканом раньше?
Моррисон опустил голову и несколько раз сжал и разжал кулаки, потом вскинул взгляд, словно приняв какое-то решение.
— Я воспользуюсь этим шансом, сэр, — на сей раз в голосе его послышалось некоторое чувство. — И, надеюсь, сэр, — он повернулся к полковнику Уоррингтону, — на вашу снисходительность. Ведь я не предполагал, что в действиях моих содержится что-то запретное.
— Не рассчитывайте ни на какую снисходительность с моей стороны! — рявкнул полковник. — Если имело место нарушение дисциплины, вы будете строго наказаны, можете не сомневаться!
— Я признаюсь в нарушении дисциплины, — угрюмо согласился надзиратель. — Но я хотел сказать — здесь и сейчас, что не имел ни малейшего понятия…
Смит раздраженно щелкнул пальцами.
— Факты!.. Давайте факты! — приказал он. — О чем вы не имели понятия, нас в данный момент не интересует.
— Значит так, сэр, — Моррисон снова откашлялся. — Когда арестованного Самаркана привезли в тюрьму и я поместил его в камеру, он сказал мне, что страдает болезнью сердца, мол, во время ареста с ним случился сердечный приступ, и теперь он боится следующего, который непременно убьет его…
— Минутку, — прервал надзирателя Смит. — Полицейский офицер, руководивший арестом, подтверждает это?
