Я яростно протер глаза и попытался прогнать из сознания остатки сна.
— Сэр Бэлдвин Фрэзер? — сказал я. — С Хафмун-стрит? Но какое отношение…
— Бог знает какое, — резко ответил Смит. — Но наша старая знакомая Зарми — или, во всяком случае, женщина, по описанию похожая на нее, — увезла его из дома вчера вечером, и больше о нем ничего не известно.
Только нескольких спящих слуг увидели мы, спускаясь по мраморным ступенькам в вестибюль отеля, где нас ожидал Веймаут.
— На улице нас ждет машина из Скотланд-Ярда, — сказал он. — Я заехал за вами по дороге на Хафмун-стрит.
— И правильно сделали, — отрывисто сказал Смит. — Но вы уверены, что машина действительно из Ярда? У меня остались весьма неприятные воспоминания о последней поездке в незнакомом автомобиле.
— В этом можете не сомневаться. — Веймаут слабо улыбнулся. — Он десятки раз доставлял меня на места преступления.
— Хм! Довольно сомнительная рекомендация, — заметил Смит.
Мы сели в ожидающий нас автомобиль и скоро уже ехали по почти безлюдным улицам Лондона. В этот ранний час на улицах можно было встретить лишь рабочих, чей трудовой день начинался с восходом солнца, и в туманном сером свете раннего утра город казался незнакомым и виды его навевали печаль, совершенно несовместимую с теперешним состоянием моей души.
Ибо, какова бы ни была судьба знаменитого специалиста по заболеваниям мозга (а именно им был сэр Бэлдвин), какая бы тайна ни ждала нас впереди — пускай даже зловещий доктор Фу Манчи собственной персоной угрожал нашей безопасности, — мысли мои занимала скорая встреча с Карамани, моей прекрасной невестой!
И настолько захватили меня мои эгоистические мечты, что я почти не слушал инспектора Веймаута, который знакомил Найланда Смита с обстоятельствами таинственного исчезновения сэра Бэлдвина Фрэзера. Честно говоря, я не имел никакого представления о происшествии, когда машина остановилась перед домом хирурга на Хафмун-стрит.
Весь город еще спал или только-только начинал просыпаться, но в доме Фрэзера царило ужасное смятение. Несколько слуг, горящих желанием раздобыть любые крохи информации, вертелись в вестибюле — все как один с широко раскрытыми глазами, изнывающие от любопытства и слегка напуганные.
В сумрачной столовой, полной тяжелой дубовой мебели и сияющего серебра, нас ожидал секретарь сэра Бэлдвина. Это был светловолосый молодой человек, чисто выбритый и энергичный, но в глазах его читалась неподдельная и нескрываемая тревога.
