И она гладила шершавый коричневый бочок с кремовыми буквами, переплетенными между собой, а Васька крутил лобастой башкой и фыркал.
А теперь они поссорились, и он даже не позвонил ей утром, хотя знает, что она должна лететь в Питер, и летит теперь одна, и кто угодно может к ней пристать или украсть у нее сумку с вензелями!
Она снова вытащила телефон с целью проверить, не появилось ли неотмеченных Васькиных вызовов.
Никаких вызовов не появилось.
Тогда она достала старый-престарый органайзер, который когда-то начальник подарил ей на день пролетарской солидарности всех революционных женщин-работниц. Органайзер был толстый, тяжелый, в дерматиновом черном переплете, похожий на старого ворчливого деда. Она столько раз добавляла в него страницы, что он почти не закрывался, кнопочка все время расстегивалась.
Пошарив в сумке, она добыла ручку и на чистой странице написала: «Васька не звонит. Жду-жду, а он все не звонит. Может, он решил меня бросить? Я этого не переживу. Кажется, ей-богу, пойду и утоплюсь. Что я буду без него делать?! Мы вчера поссорились, я в Питер улетаю, а он не звонит! Вот если он еще через пятнадцать минут не объявится, я ему сама позвоню!»
— Девушка, вы будете заказывать или нет?
— Да. Кофе мне, пожалуйста.
— Встаньте и подойдите. Мы со столиков заказы не принимаем.
Тут обнаружилось, что Галочка и Раечка галсами продвигаются к ее столику и уже почти придвинулись вплотную.
Мелисса нацепила улыбку и даже очки на лоб подняла, чтобы «давать знаменитость» по полной программе.
— Ой, я извиняюсь, — сказала та, чей муж в туалете читал Мелиссину книжку, — ой, извиняюсь, но я хотела спросить…
— Да?
— Ой. — Они переглянулись и как по команде вытаращили глаза. — А мы вот все время с девочками спорим, у вас силиконовая грудь или натуральная?
Улыбка Мелиссы даже не дрогнула.
— Натуральная.
— Я же тебе говорила! — сказала Галочка Раечке. — Что я тебе говорила?! А вас по правде зовут Мелисса Синеокова?
— Нет. Это псевдоним.
— А как вас по правде?..
— Меня зовут Мила Голубкова. По паспорту.
— То есть как Мила? — поразились Галочка и Раечка. — Это что же за имя такое?!
— Людмила.
— А-а… — протянули Раечка и Галочка.
Мелиссе показалось, что они разочарованы.
«Мелисса Синеокова» звучало, конечно же, шикарней. А то Людмила Голубкова! Ну, куда это годится?! Разве у звезды может быть фамилия Голубкова?!
В это время зазвонил телефон, и, чуть не опрокинув оставшийся от мужика стакан, который принципиальная барменша так и не убрала, Мелисса схватила трубку.
