— Приветствую! — сказал сэр Тайтус. — И вы здесь!
— Как видите, — ответил мистер Парэм, решив не обижаться.
— А-а, — протянул сэр Тайтус.
— Без номерка, сэр Тайтус, — сказал гардеробщик. — Мы вас и так знаем, сэр.
И сэр Тайтус удалился, небрежно улыбнувшись.
А мистер Парэм сдал пальто и получил номерок.
Он медленно прошествовал мимо мужчин, поджидавших своих спутниц, к великолепной толпе гостей, — тут были очаровательные дамы в самых что ни на есть дорогих туалетах, с ослепительными руками, плечами и спинами, и немало джентльменов на все вкусы. Все говорили разом — казалось, порывами налетает ветер и шелестит жестяной листвой. Прием был в полном разгаре. Неожиданно появился сэр Басси.
— Чудесно, — сказал он со смаком. — Нам надо поговорить. Вы знаете Помэндер Пул? Ей до смерти хочется с вами познакомиться.
Тут он исчез, и в этот вечер мистеру Парэму удалось лишь два-три раза переброситься с ним несколькими словами, хотя он все время видел его то там, то здесь, иногда хмуро-деловитого, иногда изображающего на лице необыкновенную веселость.
Знакомство с мисс Помэндер Пул началось с того, что она очень серьезно спросила, как его зовут, о чем сэр Басси в спешке или по забывчивости не сказал ей.
— Фамилия человека, с которым вам до смерти хотелось познакомиться, — Парэм, — сказал мистер Парэм и улыбнулся одной из самых ослепительных своих улыбок, выставив на всеобщее обозрение все свои великолепные зубы, за исключением, разумеется, крайних коренных.
— Басси сегодня скачет, прямо как блоха, — сказала мисс Помэндер Пул. — Его надо бы назвать Странствующий рыцарь. Или Крошка Грааль. Уже шесть человек ищут его по всему дому — я сама видела.
Она была темноволосая, красивая, с, глазами мученицы и фигурой более пышной, чем полагалось по моде. Голос у нее был глубокий, звучный.
— Чего ради он устраивает эти вечера, — сказала она со вздохом, оглядев зал, — просто ума не приложу, — и замолчала, давая понять, что теперь его очередь поддержать беседу.
Мистер Парэм замешкался. Имя Помэндер Пул было ему хорошо знакомо, но он не мог связать его ни с книгами, ни с газетными статьями, ни с пьесами, ни с картинами, ни со скандалами или светскими сплетнями, ни с музыкальными ревю, а без этого ему трудно было вести легкую, занимательную, непринужденную беседу, развлекать собеседницу, как положено философу, пожелавшему быть сегодня светским человеком. Пришлось начать с полувопроса.
— Я знаком с хозяином дома совсем недавно, — сказал мистер Парэм, явно ожидая каких-нибудь пояснений.
