– Сколько тебе еще размахивать штыком? – спросил лейтенант.
– Еще год.
– Чепуха. Пролетит, и не заметишь. Давай-ка выпьем.
Когда пустые стаканы стукнули по столу, Бард продолжал:
– А я все! Закончил. Сегодня ночью наш линкор уходит во Флориду. Это последний мой рейс. Десять лет отбарабанил под звездно-полосатым флагом. Страшно подумать, сколько упущено в жизни за это время, черт побери! Мой хороший друг, Крис Дэйтлон, с которым мы начинали службу, уже давно покинул палубу, успел закончить университет и выйти в люди. А я? Скинешь робу, а куда деваться? Ну, да черт с ним, не будем засорять себе мозги всякой мякиной. Поживем – увидим!
– Ты счастливчик, Генри. Все бы отдал – только бы скорее домой.
Не вешай носа, старик. Давай-ка еще стаканчику.
Когда они принялись за следующую бутылку, Бард спросил:
– Ты же, по-моему, женат, Тони? Вот почему тебя так гложет.
– Да. Дома меня ждет красавица жена и дочка подрастает. Скоро совсем девушкой станет, а я ее не вижу. Вернусь, а она меня не узнает. Грэйс провел ладонью по черной волнистой шевелюре.
– Как это не узнает? Глупости! Кровь есть кровь. Родную жилу на расстоянии чувствуешь.
– Да, я тоже так считаю.
К столику подошел, покачиваясь, морской пехотинец и, взглянув помутневшими глазами на Грэйса, пробормотал:
– О, сержант, вы тоже здесь? А вам пришла депеша из дому.
– Где она? – вскочил Грэйс.
– На КП, у дежурного, – сказав это, ретировался.
– Ну, вот! – воскликнул Бард. – Кому больше везет, еще неизвестно, Тони. Я за десять лет ни одного письма не получил. Ни от кого. А ты твердо знаешь, что тебя дома ждут. Так кто из нас счастливчик?
– Послушай, Генри, я должен бежать, засуетился Грэйс.
– Эй, Тони, я с тобой.
Он прихватил со стола пару бутылок и последовал за Грэйсом к выходу. Быстрыми шагами они удалялись от шумного района и, проскочив несколько узких переулков, оказались у сетчатых металлических ворот, где располагался контрольный пункт воинской части.
Грэйс влетел в помещение и подскочил к окошку дежурного. Двое солдат в белых касках недоуменно посмотрели на офицера с бутылками в руках.
– Джеймс, мне есть письмо? – крикнул Грейс в окошко.
Хмурый капрал с массивным подбородком повернул голову в его сторону.
– Не письмо, а телеграмма, сержант. Но мне не хотелось бы тебе ее давать.
Лицо его еще больше помрачнело.
– Не валяй дурака, давай сюда сейчас же! – завопил Грэйс.
Тот нехотя открыл ящик стола и, вынув оттуда сложенный вдвое бланк, протянул его в окошко.
