«Нет, все хорошо, — сказала она самой себе. — Артур ее не оставит, девочки помогут первое время, потом, в школе, за Настю примутся опытные педагоги. Все получится. А природное обаяние Артура действует безотказно. Наверное, это тоже магия».
Вся компания вышла в коридор, но Гасымов вдруг вернулся к Алферьевой.
— Ты что? — не поняла она.
— Данные-то посмотри! — Артур пихнул ей в руки листы. — Посмотри, какой клад!
— Я в самолете все посмотрю.
Диаграммы имели подписи, говорящие о результатах очередного теста все того же Министерства образования. Такие бумажки можно и потерять в аэропорту, никаких подозрений они не вызовут. Для того чтобы правильно прочесть эти диаграммы, надо знать, откуда они взялись…
— Ужинать-то останешься? Там какой-то торт и вроде бы утка, — Гасымов почесал затылок: — Не помню, люблю ли я утку! Она жирная, да? Наверное, нет, не люблю. Я вина бы выпил хорошего, по такому счастливому поводу, но его тут, кажется, нет. Да и в бригаде одни спортсмены! Может, сказать Угрюмову, чтобы для меня формировал коллектив как-то по-другому, а?
— Сам скажешь, он обязательно захочет посмотреть на Анастасию. Так что в школе увидитесь. Илларион каждую сибирячку землячкой считает.
— А ты расстроена, да? — Артур наконец заметил платок в руке Алферьевой. — Как можно, Таня? Сегодня у всего Братства праздник, просто об этом знаем только мы. Или тебе ее жалко? Мне тоже жалко… — он вздохнул, моментально изменившись в лице. — Сирота… Но я тоже сирота! Я ее не брошу, я ей на каждый день рождения, на Новый год подарки дарить буду! Не грусти!
— Да я верю, верю, — улыбнулась Татьяна. — И ужинать приду немного позже.
— Ладно, только не задерживайся. — Гасымов заспешил обратно в коридор, но снова вернулся, заговорщически подмигнул: — А я знаю, отчего еще ты грустишь!
— Отчего?
— Санкции на контакт так и не пришло, да? А ты уже сама ее почти ввела в курс дела…
— Почти не считается! — погрозила ему пальцем Татьяна. — Все из-за тебя. Но уж ладно, я тебя прощаю, Настя действительно нам очень нужна. Я это не по графикам вижу, я это чувствую.
— Чувствительная ты женщина!
— А вот за свою выходку тебе придется еще ответить, Артурчик… Извини, но так вести дела нельзя. Пора гайки закрутить.
— На моей шее? — округлил глаза Гасымов. — А, пусть, ради Насти не жалко.
Он наконец ушел. Алферьева вполглаза следила за техниками, выносящими из отведенного для Насти номера свою аппаратуру. Сегодня действительно был праздник: Братство Зрячих получило еще одного мага, потенциально, может быть, сильнейшего из имеющихся сейчас у человечества. Впрочем, ни Алферьева, ни кто-либо другой в Братстве не смог бы сейчас сказать точно, какую роль эта девочка сыграет в грядущей битве. Которая развернется за весь мир.
