Персиммонс… Стивен Персиммонс, издатель… «Христианство и Лига Наций»… бедная миссионерская церковь… святотатство… фаллические символы… Над этим стоило подумать.
На пороге маленькой комнаты, где он накануне разглядывал Чашу, его остановил высокий, чистый и радостный звук.
Какая-то нездешняя нота прозвучала на миг и тут же исчезла, если вообще была. Архидиакон благоговейно преклонил колени перед старым потиром и бережно поднял его.
Он нес его по дорожке к церкви так же, как прежде носил за литургией другие чаши, и снова становился опорой для предмета у него в руках, он был един с Чашей, он превращался в луч, в один из лучей, бьющих из этого центра, в луч, опираясь на который, священный сосуд плывет среди смертных. Правда, ощущая себя лишь средством, он не упускал из вида другие, частные составляющие сложного чувства — ритуальное движение, радость служения, спокойную ясность и незыблемость канона… «Но это — не Ты», — сказал он вслух, подходя к калитке. Часы в гостиной пробили семь; он услышал, как прошла наверх экономка, а на дороге, уже за калиткой, несколько местных жителей спешили на работу. Вдруг архидиакон заметил еще одного человека. Как и вчерашний гость, он заглядывал в сад, перегнувшись через изгородь, со старым издателем они были даже чем-то похожи, может быть — высоким ростом, но этот был еще и с бородой. Посетитель толкнул калитку и вошел в сад. От неожиданности архидиакон остановился.
— Прошу прощения, — промолвил ранний визитер, — не эта ли дорога ведет в Фардль?
— Она самая, — ответил архидиакон, — забирайте все время чуть вправо и не ошибетесь.
— Спасибо, — сказал пришелец, — а то я всю ночь шел.
Ни еды, ни денег… — Он остановился в нескольких ярдах от священника. — Вы меня извините, но я вас увидел, вот и решил…
— Хотите перекусить? — спросил архидиакон.
— А то как же! — ответил незнакомец, с любопытством разглядывая и его, и Чашу. — Вам-то поди не доводилось сутки голодать — ни тебе глоточка, ни тебе кусочка. — Он сделал еще один шаг вперед.
— Зайдите на кухню, вам дадут поесть, — твердо прервал его архидиакон. — Я спешу в церковь. Если хотите поговорить со мной, дождитесь конца службы. — Он повернулся и направился по тропинке к церкви.
Когда служба кончилась, архидиакон вернулся домой и пристроил потир в дальнем углу буфета. Дождавшись кофе, он спросил экономку, не заходил ли давешний прохожий. — — Как же, заходил, сэр, — отвечала она. — Дала я ему поесть, дала, да не больно много он съел, а через десять минут и был таков. Знаю я этот народ. Деньги ему подавай, а не завтрак. Я ему намекнула, что вы ему работу приискать можете, да куда там! Нужна ему эта работа! Он и вас дожидаться не захотел. Вот помяните мое слово — деньги ему нужны.
