— А потом? — спросила Хлоя.
— Там видно будет, — ответил судья. — Закон выше суда, и в конце концов суд подчиняется Закону. Вы лучше подумайте, как нам поусердствовать Богу, в которого мы с вами решили верить. Мне кажется, через камень Он может даровать нам мудрость. Кроме того, нам еще предстоит вызволить из прошлого жертву злодея Джайлса. — Судья помолчал, с отеческой заботой глядя на Хлою. — Если я вам понадоблюсь, появляйтесь в любое время дня и ночи.
Хлоя серьезно посмотрела в глаза судье.
— Хорошо, — сказала она. — Я не забуду. И я действительно верю в Бога.
— Я тоже, — улыбнулся судья, — невзирая на факт существования такого богопротивного субъекта, как Тамалти.
И еще я понимаю, что такая вера для мужчины в конце пятого десятка — это либо кретинизм, либо героизм.
— А для девушки в двадцать пять? — живо спросила Хлоя.
— Либо долг, либо великодушие, — без промедления ответил судья. — А для моего секретаря так безопаснее. Надо же ей понимать и поддерживать своего начальника.
У себя в Эллинге сэр Джайлс в ярости метался по кабинету.
— Почему, дьявол меня побери, я не могу его найти? — завопил он, швыряя на стол один из камней.
Вопрос, пожалуй, следовало признать резонным. Целый день они с профессором экспериментировали и, надо сказать, добились многого. Подобрав более или менее безопасную формулу заклинания, они сначала обследовали сознание экономки сэра Джайлса, потом покопались в голове старой тетушки профессора, заглянули в мысли лорда Белсмера и еще кое-кого. После эксперимента судьи эти попытки прошли вполне успешно. Посетив сознание экономки, сэр Джайлс, к великой досаде, испытал сильное, хотя и бестолково выраженное желание спровадить некую старую, зловредную тварь куда подальше, лучше всего — в Китай. Остальные переживания сводились к беспокойству за судьбу какой-то девчонки по имени Лиззи.
Во всех случаях ощущения были примерно одинаковыми. Перед глазами владельца камня постепенно проступала та же картина, которую видел в этот момент перед собой обследуемый субъект. В сознании экспериментатора будто просыпалось сознание субъекта, но не вытесняя сознания проникающего, а словно демонстрируя себя ему. Камень в руке выполнял роль якоря, лежащего на грунте реального мира, и связь с действительностью ни на миг не прерывалась. При желании вернуться можно было практически мгновенно.
Однако, когда сэр Джайлс, потренировавшись для разминки, приступил к основному эксперименту, что-то не сработало. Он намеревался расквитаться с Верховным судьей за непрошенное вторжение во время пребывания в Бирмингеме, и поначалу все шло, как обычно. Формула, сосредоточение, адрес — мысли Эргли, фокусировка собственной воли… Перед мысленным взором Джайлса начал проступать знакомый кабинет, видимый как бы со стороны камина. В кресле перед ним сидела Хлоя. Сэр Джайлс поймал себя на мысли, что у судьи губа не дура. Конечно, девица не великого ума, манеры тоже оставляют желать лучшего, но — хороша, во всяком случае, судью вполне могла увлечь…
