Видневшиеся на небе овальные фигуры серого цвета были такими же безжизненным островками чужой Вселенной. А высокая спираль — должно быть, край их собственной галактики, сияющий светом, который множество солнц испустило задолго до того, как первый человеческий философ на материнской планете возмечтал найти вечную реальность.
Напуганная девочка продолжала всхлипывать:
— Здесь так ужасно холодно. Сделайте что-нибудь, пожалуйста! Я не смогу долго удерживать вокруг нас воздух и тепло. Я не знаю безопасного места, куда мы могли бы уйти. Пожалуйста…
Форестер недоуменно покачал головой. Должно быть, прошло много миллиардов лет, прежде чем случайный атом залетел в такую даль, преодолев бескрайнюю тьму. А сколько времени прошло, пока какое-то затерянное солнце согрело черные холмы, а вода омыла замерзшую землю! Но этот мир давно уже был мертв. Дневной свет никогда больше не рассеет черно-серебристый мрак пустыни и нависшую над ней безмолвную ночь. Ни одно живое существо не способно долго прожить здесь. Доктор стоял с пустыми руками, ощущая острую боль в колене и обжигающий холод камня. Усталость внезапно опустилась ему на плечи неподъемным грузом. Странно, что он вообще еще жив при абсолютном нуле.
Форестер постарался не пугать девочку еще сильнее, но все же сказал ей горькую правду:
— Нет, Джейн, не думаю, что я переправил нас сюда. Возможно, это дело рук гуманоидов и их новой системы. Они использовали нас как лабораторных крыс и, возможно, захотели посмотреть, сможем ли мы выжить здесь. Может, они заберут нас обратно, пока мы не умрем, и будут использовать в других опытах.
Поочередно поднимая ноги над леденящей поверхностью планеты, девочка казалась такой хрупкой в большущей поношенной шубе с чужого плеча. Кристаллики инея застывали на ее волосах.
— Извините меня, но это именно вы привели нас сюда. Вы сломали новую машину гуманоидов и забрали меня у них, а потом телепортировали нас обоих сюда. Мистер Уайт сказал бы, что вы ужасно хороший. Но я боюсь, что вскоре мы здесь умрем. Не могли бы вы найти для нас местечко потеплее — там, где есть воздух?
Темные глаза ребенка умоляли о помощи. Доктор удивленно покачал головой:
— Но я не умею пользоваться ни телепортацией, ни чем-либо похожим. Ты можешь идти, куда захочешь, — он слегка оттолкнул девочку в сторону. — Оставь меня и спасайся.
Ребенок в отчаянии прижался к нему.
— Нет! Пожалуйста! Я не знаю ни одного безопасного места. Это вы спасли меня от гуманоидов, хотя и не помните. Вы сражались с их новой системой, чтобы забрать меня, — поэтому мы должны оставаться вместе, разве вы не понимаете?
