Андерхилл еще раз наведался в банк, чтобы все-таки попытаться отсрочить платеж, но там уже стояли в окошках и сидели за столами маленькие черные гуманоиды. Так же вежливо, как обычный банковский служащий, робот сообщил ему, что банк уже начал процесс о банкротстве и ликвидации его фирмы с целью покрытия долгов.
Эти долги могли быть частично списаны, если бы Андерхилл согласился добровольно передать свою собственность Институту Гуманоидов. Андерхилл категорически отказался. Из принципа. Согласие означало бы окончательное смирение перед этим новым черным божком, а он держал измученную голову гордо поднятой.
Процедура прошла без задержек, поскольку большинство судей и адвокатов уже располагали помощниками-гуманоидами. Два дня спустя явилась группа черных роботов с ордером на принудительное выселение и бульдозером. Печально смотрел Андерхилл, как его не проданные товары идут на лом, как бульдозер, управляемый сталеглазым роботом, рушит стены здания.
Домой он вернулся поздно, в тоске и отчаянии. Удивительно мягкий приговор суда оставил ему дом и машину, но он не чувствовал благодарности. Безмерная заботливость совершенных черных машин стала невыносима.
Поставив машину в гараж, Андерхилл направился к дому, но заметил за одним из больших новых окон ловкую наглую фигурку и содрогнулся от внезапного ужаса. Он не хотел возвращаться на территорию, оккупированную этим несравненным слугой, который не позволял ему самому ни побриться, ни даже открыть дверь.
Повинуясь внезапному импульсу, он поднялся по лестнице и постучал к постояльцу. Зычный голос пригласил его войти; старый бродяга сидел на высоком стуле, склонившись над сложной аппаратурой, что лежала на кухонном столе.
К огромному своему облегчению, Андерхилл заметил, что обшарпанная комнатка осталась прежней. Поблескивающие стены его собственной новой комнаты горели по ночам бледным золотым огнем, пока гуманоид не гасил его, а новый пол был теплым и пружинистым, почти живым; здесь же в маленьких комнатках осталась та же штукатурка в трещинах и пятнах, те же дешевые лампочки и потертые дорожки на полу.
— Как вы сумели от них отделаться? — с завистью спросил Андерхилл. — От этих проклятых роботов?
Старик с трудом поднялся, снял с колченогого стула несколько щипцов и какие-то куски металла и вежливо пригласил гостя присесть.
— Меня защищает иммунитет, — серьезно сказал он. — Без моего разрешения они не могут войти туда, где я живу. Это поправка к Высшему Закону. Они не могут ни помочь, ни помешать мне, пока я сам их не попрошу… а я не собираюсь их просить.
