Двести семьдесят метров.
Двухсотметровый рубеж преодолели всего одиннадцать человек. Шестеро из них были отсеяны после медицинского осмотра и экспресс-анализов. В числе отсеянных оказался Илэдио — электрический стетоскоп лейтенанта Сэксона обнаружил аномалию в работе его сердца. Несмотря на все возражения, перуанец был отправлен в лазарет.
Нас осталось пятеро, но как только в шлюз вновь хлынула вода, у двоих обнаружились признаки коматозного состояния. Спасательная команда в жестких скафандрах эвакуировала их через аварийный шлюз. А мы опять услышали жужжание моторов, открывающих створки люка, и шагнули в черный зев океана.
Мы — это три человека. Я сам, Роджер Фэрфэйн — усталый, раздраженный, но полный мрачной решимости, и Дэвид Крэкен — дитя Маринии.
Теперь носовая надстройка полностью скрывалась в темноте. Тратя последние силы, я стал продвигаться вперед, стараясь не упускать из виду слабо мерцающий направляющий линь, — как тускло, как уныло фосфоресцировала его поверхность!
Мне казалось, что я плыву в густом, вязком желе. Плыву уже несколько часов, почти не продвигаясь к цели. Неожиданно впереди мелькнули светлые блики — где-то далеко едва различимо горели огни — на поверхности носовые огни баржи видны за несколько миль, а на глубине в двести с лишним метров их яркости хватает на несколько метров. На их фоне я увидел чьи-то странные, причудливые силуэты…
Таинственных силуэтов было два. Я долго вглядывался в них утомленными глазами и наконец понял, что это Крэкен и Фэрфэйн. Они покинули шлюз на пару секунд раньше, погасили свои номера и возвращались обратно.
Курсанты проплыли мимо, даже не удостоив меня взглядом. Я отчаянно заработал руками и ногами. Когда я нажал на свою кнопку, Крэкен и Фэрфэйн уже скрылись в темноте.
Проделав половину обратного пути, я снова увидел своих сокурсников.
И вдруг… вдруг я понял, что силуэты принадлежат не людям!
В воде рядом со мной передвигалось что-то непонятное. Я всмотрелся.
Рыбы. Десятки маленьких рыбок, собравшись тесной стайкой, пересекали мне дорогу.
В водах близ Бермудских островов рыбы встречаются даже на глубине трехсот метров. Мне показалось странным, что эти рыбешки чем-то напуганы. Держась одной рукой за линь, я тупо смотрел на них и не мог понять, что происходит. Потом я повернулся и посмотрел туда, откуда появились стайки.
Я увидел нечто такое, во что с трудом можно было поверить.
Очень смутно виднелись очертания релингов
