— Ничего. Он от всего отказывается. Я пыталась кормить, но его так часто тошнит, что проку никакого.
— Тем не менее он должен есть. Заставьте его есть так или иначе и кормите часто, каждые три-четыре часа. Давайте яйца, мясной бульон, горячий питательный напиток с вином, И еще обеспечьте тепло. Заворачивайте его в теплые одеяла и не позволяйте ему раскрываться. Нагрейте кирпичи и положите ему в ноги. Разведите хороший огонь в камине и поддерживайте его постоянно. Пусть он обильно потеет. Для опухоли делайте припарки из уксуса, меда, фиников, если они у вас есть, крошек, черного хлеба и горчицы. Если больной станет сбрасывать припарку, привяжите ее. Если опухоль не прорвется и гной не вытечет, у него мало шансов на выздоровление. Дайте ему сильное рвотное средство, сурьму, хорошо бы в белом вине, или что будет под рукой, и сделайте клизму. Вот все, что я могу вам посоветовать. А вы сами, мадам, как себя чувствуете?
— Ничего, хорошо, только очень устала. Мне пришлось не спать всю ночь.
— Я сообщу о больном в приход, и они пришлют вам в помощь сиделку. Чтобы не заразиться, я бы посоветовал вам настой из лавровых листьев или можжевельника в уксусе, пары которого надо вдыхать несколько раз в день. — Он повернулся уходить, Эмбер, не спуская глаз с Брюса, последовала за ним, — И между прочим, мадам, рекомендую спрятать все ценные вещи до прихода сиделки.
— Господи Боже, что за сиделку вы присылаете?
— Приходу не остается ничего другого, как брать любых добровольцев, их и так осталось совсем немного, и хотя некоторые из них честные люди, но, по правде говоря, большинство честностью не отличается. — Теперь они были уже в прихожей, и перед тем, как спуститься по лестнице, доктор добавил: — Если появятся чумные пятна — можете посылать за пономарем, чтобы звонили в колокол. После появления пятен ничто уже не поможет больному. Я зайду завтра. — Пока они разговаривали, раздался похоронный колокол, где-то вдалеке: два высоких удара означали смерть женщины. — Это наказание Господне за грехи ваши. Прощайте, мадам.
Вернувшись, Эмбер сразу же взялась за выполнение указаний: хотя она и устала, но была рада заняться чем-то полезным, это отвлекало ее от тяжелых мыслей; все, что она делала для Брюса, доставляло ей удовольствие.
Она наполнила горячей водой несколько бутылок, завернула их в полотенца и уложила вокруг Брюса, добавив с полдюжины одеял. Брюс протестовал, снова и снова сбрасывал их с себя, но Эмбер каждый раз терпеливо и настойчиво укрывала его, а потом возвращалась к прерванным делам. Пот струился по лицу Брюса ручьями, простыни под ним промокли и пожелтели. Огонь в камине трещал, а Эмбер все подбрасывала угля, в комнате стало настолько жарко, что она скинула с себя нижние юбки, высоко закатала рукава и расстегнула платье. Шелк прилипал к ребрам, на груди и под мышками образовались мокрые пятна. Эмбер убрала волосы с шеи и подколола их наверх, вытерла пот с лица и груди.
