— Хорошо, — сказал он мягко. — Я с удовольствием выпью чаю.
Талла достала чашки. — Знаешь, чем я занималась в последнее время? Тренировалась. Занималась с мастерами, чтобы развить слух, обоняние и осязание. Кое-что у меня уже неплохо получается. Я даже и не представляла, какой у меня, оказывается, острый слух!
— Неужели такой же острый, как твой язык? — спросил Куай-Гон.
Она рассмеялась, поставила чашку и, поддерживая её одной рукой, другой стала наливать воду.
— А ещё Йода приготовил мне сюрприз. Неожиданный. Ты только ему не говори, что я тебе сказала. Он…
— Левее на сантиметр! — вдруг раздался сзади механический голос, не лишенный мелодичности.
Вздрогнув, Талла плеснула водой себе на руку.
— Звезды и галактики! — с досадой вскричала она.
Куай-Гон подал ей полотенце. Обернувшись, он увидел дроида, вкатившегося в комнату. Это был серебристый протокольный дроид, но, очевидно, наделённый и дополнительными функциями. На голове его были необычные сенсоры, и руки удлинены. Сейчас эти руки быстро протянулись вперёд и забрали чашку у Таллы.
— Видите, господин Талла, вы пролили чай, — сказал дроид.
— Да, пролила, потому что ты меня напугал, старая ты жестянка! — возмутилась она. — И перестань звать меня «господин Талла»!
— Да, конечно, сэр, — ответил дроид.
— Я не «сэр», я женщина! Кто здесь слепой, я или ты?
Куай-Гон с трудом удержался от смеха.
— Что это? — спросил он, кивнув на дроида.
— Как раз тот самый сюрприз Йоды, — поморщилась Талла. — Ту-Джей-Ти-Джей, этот отзывается на Ту-Джей. Персональный проводник. Считается, что он будет помогать мне по хозяйству, пока я не освоюсь. Сообщает о препятствиях, и его можно запрограммировать, чтобы он вёл меня в любом направлении.
— А что, неплохая идея, — Куай-Гон заметил, как Ту-Джей тщательно вытирает стол и вновь наполняет чаем их чашки.
— Ну, на стены я пока что не налетаю, — проворчала Талла. — Очень мило, что Йода так обо мне беспокоится, но я не привыкла, чтобы при мне постоянно кто-то был. Я даже падавана никогда не брала.
Куай Гон поднёс к губам чашку и сделал глоток. Он понимал, о чём она говорит.
После того, как его первый падаван Ксанатос разрушил всё то святое, что связывало учителя и ученика, ему тоже хотелось всегда быть одному. Одиночество было ему в радость, а не в тягость. Он предпочитал отвечать только за себя.
А потом в его жизнь вошёл Оби-Ван. И рос рядом с ним.
— Прости, Куай, — тихо сказала Талла. — Случайно вырвалось. Я знаю, как тебе не хватает Оби-Вана.
