Полюбить? Она уже любит его. Но любовь не длится долго. Во всяком случае, ее саму долго никто не любил.
Теплые пальцы Кэша коснулись ее подбородка и приподняли его.
— Я принес тебе несчастье, — грустно произнес он, — но, поверь, не хотел этого.
— Все будет хорошо, — безжизненно ответила она.
— Я выпишу чек, после чего уеду. На чеке есть мой адрес. Не то чтобы я чего-то ждал, но вдруг… Он сделал паузу. — И знаешь, как бы там ни было, я рад, что встретил тебя, Афродита. Очень рад. Веришь ты или нет, я никогда тебя не забуду.
— Уходи, Кэш. Пожалуйста. — Вивиан закрыла глаза, молясь, чтобы он ушел.
Когда она открыла их снова. Кэша в комнате уже не было, а у ее ног сидел Мигель.
— Кэш сказал, что мы с ним больше не увидимся. Почему, мамочка? Я его спросил, не рассердился ли он на тебя, а он сказал, что он тебя любит.
Это ты рассердилась на него? Ты его ненавидишь?
Как раньше папу, пока вы не развелись?
Вивиан упала на колени и прижала к себе маленькое тельце сына. Ей никогда не избавиться от чувства вины за то, что она развелась с Хулио и оторвала Мигеля от отца. Но и оставаться рядом с мужем она не могла.
— Дорогой, я не ненавидела твоего папу. И Кэша тоже. Давай собираться, мы едем домой.
— Но мой дом здесь.
— Больше нет.
— А Слота мы возьмем с собой?
— Его зовут Кончо. Не думаю, что мы сможем его взять.
— Тетя не захочет, чтобы он остался здесь. — В черных глазах мальчугана вскипели слезы.
— Твоя тетя не хочет, чтобы и мы здесь оставались, — пробормотала Вивиан и вернулась к сборам.
Четыре месяца спустя. Сан-Франциско, Калифорния
Когда Кэш открыл дверь своего дома, часы начали отбивать полночь, но их бой был заглушен громким радостным лаем и стуком когтей по паркету.
— Тихо, Спот. — Кэш погладил рыжий загривок.
Он чувствовал себя ужасно измученным после многочасового перелета и благотворительного бала, с которого в конце концов улизнул. Роджер же, как обычно, был полон энергии и намеревался пропустить еще бокальчик. Он уверенно прошел через холл в столовую и приблизился к бару.
Кэш развязал галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Из столовой донеслись характерные звуки — хлопнула дверца морозильника, в хрустальный стакан упало несколько кусочков льда, раздалось характерное бульканье виски. Наверняка его лучшего виски пятидесятилетней выдержки.
— Эй, отличное виски! Принести?
С улыбкой на лице и бокалом в руке в комнате нарисовался Роджер.
— Не могу сосчитать, сколько раз ты позволил очаровательной хозяйке бала зажать тебя в угол.
