— Все равно она очень больно жалит. — Мигель опасливо взглянул в сторону цветущей бугенвиллеи. — Побудьте со мной, пожалуйста…
К своему огромному удивлению, Кэш подошел к бортику бассейна и сел на него. Рядом с ним тут же пристроился Спот.
Довольный тем, что количество зрителей увеличилось, Мигель побежал по мокрой красной плитке к вышке с трамплином.
— Осторожнее! — крикнула Лиза, увидев, как мальчик поскользнулся и едва не упал.
Проворно, словно маленькая обезьянка, Мигель взобрался по металлическим ступенькам и замер на краю трамплина.
— Смотрите, как я ныряю, senor! — Он начал прыгать, раскачивая доску. — А ваша дочка умеет нырять?
Его маленькая Софи прожила на свете совсем мало и не успела научиться плавать и нырять.
Кэш оцепенел, и мальчик замер, как будто что-то почувствовал. Затем с криком «Смотрите!» он нырнул. Нырнул неумело, раскинув ноги и шлепнувшись о воду животом.
Увидев, как мальчуган все глубже уходит под воду, Кэш вскочил, готовый броситься на помощь.
Но тут черноволосая голова, как пробка, выскочила на поверхность, и маленький сорвиголова радостно улыбнулся Кэшу.
Для своего возраста парень отлично чувствовал себя в воде.
А вот Софи…
Не думай о ней!
— Смотрите, я снова ныряю!
Мигель улыбался ему так светло и доверчиво, что у Кэша снова защемило сердце. Совсем как Софи.
Его рана была еще слишком свежа. С трудом протолкнув застрявший в горле ком. Кэш поднес к губам сжатый кулак. Когда же горе перестанет снедать его? Когда притупится эта боль?
Почему я не понимал, как сильно люблю их, пока не стало слишком поздно? Если бы я тогда не уехал…
— Все, парень. Я должен идти, иначе опоздаю.
Улыбка на лице Мигеля померкла.
Кэш решительно поднялся на ноги.
— А как же пчелы?
— Я обещал позавтракать с твоей тетей.
— Что-то не так, senor'?
— Все отлично, парень.
Кэш пересек лужайку, Спот не отставал ни на шаг. Он испытывал облегчение, но только до того момента, пока не увидел Изабеллу, поджидавшую его на шезлонге в тени усыпанной оранжевыми цветами бугенвиллеи. Она поприветствовала его кивком головы, а затем, не отрывая взгляда от приближающегося Кэша, округлила полные, ярко-красные губы и медленно отпила глоток из запотевшего стакана с холодным чаем.
Желание сбежать было таким сильным, что Кэш едва не повернул назад. Он в который раз напомнил себе, что еще вчера вечером считал эту женщину идеально подходящей на роль его жены.
Она была потрясающе красива и разделяла его образ жизни. Мужчины станут завидовать тому, что он обладает такой женщиной. Но Кэш уже понял, что никогда не сможет ее полюбить. Ну почему его кровь не бежит быстрее при виде этой уверенной в себе женщины, откровенно обольщающей его всеми доступными средствами? И почему при одном воспоминании о перепуганной, смущенной Афродите в паху становится жарко и тесно?
