– И очень даже неплохо.
– Петя, – сказал я. – Окажите мне любезность, выгляните вон в то окно.
– Зачем?
– Пожалуйста.
– Ну выглянул.
– Дерево видите?
– Вижу.
– Под деревом стоит моя машина. На которой я приехал сюда.
– О.
– Вот именно. Так что не надо мне рассказывать о том, что тут у вас неплохо ездит.
– Семьдесят третий год?
– А вы знаток. Семьдесят четвертый.
– У меня у самого семьдесят пятого, – сказал он.
– Рад встретить ценителя старины, – сказал я.
– Взаимно, – сказал он. – Но раз уж мы оба – ценители старины, может, нам стоит перейти на «ты»?
– Давай, – сказал я.
– Ответь на один вопрос, – сказал он. – Чисто любопытства моего для. На фиг тебе эта дрянь? – Он махнул рукой в сторону «зубила».
– Начальство настаивает, чтобы все сотрудники поддерживали отечественного производителя.
– Озверело твое начальство.
– Не говори, – сказал я. – Ладно, заверни мне этот хлам.
– Который?
– Который «зубило».
– Есть встречное предложение, – сказал он. – Несерийная модель, чтобы не чувствовать себя таким уж убогим.
– В чем разница?
– Там двигатель – эрпэдэ.
– И что это за хрень?
– Роторно-поршневой двигатель, – сказал он. – Был разработан для того, чтобы устанавливать на модели, используемые спецслужбами. Группы быстрого реагирования милиции, фээсбэ.
– До сотни хоть разгоняется?
– Согласно паспортным данным завода-изготовителя, – сказал он, – которым у меня нет никакого основания не доверять, обычная «восьмерка» с полуторалитровым карбюраторным движком разгоняется до ста пятидесяти шести километров в час. Машина с эрпэдэ выдает за две сотни.
– Брешешь, – сказал я.
– Чтоб мне провалиться.
Я внимательно посмотрел на пол под его ногами. Трещин вроде бы нет. Может, и не брешет.
– Побожись.
– Гадом буду.
– Будешь, – сказал я. – Сколько?
– На полторы штуки дороже обычной. Но за эти деньги ты получаешь усиленную подвеску, резину Р-14, спортивный глушитель…
– Не гони, – сказал я. – А обычная сколько стоит?
– Четыре с полтиной.
– Нормально, – решил я. – Давай свою эрпэдэ.
Он жестом заправского ганфайтера сорвал с пояса свою мобилу и быстро затараторил в нее, причем половину текста составляли кодовые обозначения, простому смертному недоступные.
– Машину уже готовят, – сказал он. – Документы тоже. Пойдем пока в бар.
– Я за рулем.
– Я тоже. Опрокинем по рюмашке кофе.
– Не могу, – сказал я, – огорчить тебя отказом.
Мы пошли в бар, и симпатичная девчушка-бармен налила нам по чашке бодрящего напитка. Мы закурили по сигарете.
– Допоборудование вешать будешь? – спросил Петя.
