Агнец. Евангелие от Шмяка, друга детства Иисуса Христа | страница 6
— Мы сперва жили тут, потом в Египте, а теперь снова тут живем, — сказал Джошуа. — Поскитались.
— Все равно врешь. До Египта отсюда сорок лет добираться.
— Уже не сорок. Он теперь ближе.
— Так в Торе сказано. Мне аба читал. Народ Израилев скитался по пустыне сорок лет.
— Потерялся, значит, народ Израилев.
— На сорок лет? — засмеялся я. — Народ Израилев, наверное, глупый.
— Мы тоже — народ Израилев.
— Точно?
— Еще бы.
— Меня мама зовет, — сказал я.
— Когда выйдешь, сыгранем в Моисея и фараона?
Ангел мне признался: он хочет спросить у Господа, нельзя ли ему стать Человеком-Пауком. Ангел постоянно смотрит телевизор — даже когда я сплю. Просто одержим этим героем, который сигает с крыш и колошматит демонов. Ангел говорит, зло в наши дни заматерело, не то что прежде, а потому герои нужны помощнее.
Иначе какой пример детям? — вопрошает он. Лично мне кажется, ему просто невтерпеж полетать с небоскребов в красном трико с гульфиком. Да и какой герой может приглянуться этим деткам — с их машинами, медициной и исчезающими расстояниями? (Тот же Разиил: и недели тут не пробыл, а уж готов махнуть Карающий Меч Господень на пояс монтажника-высотника.) В мое время героев было мало, но уж, по крайней мере, настоящие: некоторые из нас даже могли проследить от них свои родословные. Джошуа всегда играл героев — Давида, Навина, Моисея, а я — всяких гадов: фараона, Ахава, Навуходоносора. Если бы всякий раз, когда меня умерщвляли как филистимлянина, я получал шекель… ладно, я вам так скажу: я бы по сию пору на верблюде к игольному ушку и близко не подъехал. Теперь-то я понимаю: Джошуа просто тренировался на того, кем станет.
— Отпусти народ мой, — сказал Джошуа в роли Моисея.
— Валите.
— Нельзя просто говорить «валите».
— Нельзя?
— Нет. Господь ожесточил твое сердце, и ты нас не отпустил.
— А зачем это он так сделал?
— Не знаю. Ожесточил, и все. Ладно: отпусти народ мой.
— Фигу. — Я сложил руки на груди и отвернулся, как человек с ожесточенным сердцем.
— Узри тогда, как превращаю я жезл свой в змея. Ну? Отпусти народ мой!
— Валите.
— Нельзя просто говорить «валите»!
— Почему? У тебя же клево трюк с палкой получился.
— Но там все было не так.
— Ладно. Фигу тебе, Моисей. Народ останется тут. Джошуа помахал палкой у меня перед носом. — Узри, я поражу всю область твою жабами. Они войдут в дом твой, и в спальню твою, и везде поналезут.
— И что?
— И то, что это противно. Отпусти народ мой, фараон.
— Жабы — они прикольные.