Что сказали тибетские ламы | страница 4

Валерий, Шесканд и Валентина подготовили несколько встреч с интересными для нас людьми. При этом они сказали, что тибетских лам будет, видимо, очень трудно вызвать на откровенный разговор. Дело в том, что большинство титулованных лам эмигрировало в Непал из Тибета, который в 1949 году был присоединен к Китаю. Репрессии со стороны китайских коммунистов в отношении религиозных деятелей Тибета остались в памяти лам, вызывая естественное недоверие к тем, кто интересуется их знаниями, поскольку эти знания в любом случае связаны с их трагическим прошлым. Если в этом смысле вспомнить наших дедов и отцов, то можно отметить их необычайную подозрительность ко всему, что мало-мальски выбивается из обычной жизненной колеи. У них до сих пор сидит страх, смертельный страх перед ложью, когда под личиной красивых лозунгов о всеобщем равенстве прячутся разрушение и смерть.

Первая наша встреча была с выдающимся учителем медитации Шамбу Тхапой, возглавляющим Центр медитации в Катманду.

По словам Шесканда, этот человек не обладает глубинными древними знаниями которые есть у лам, но ежедневно проводит сеансы медитации может вводить людей в состояние сомати и знает эти области практически.

Господин Шамбу Тхада назначил встречу в своем доме. С первых минут встречи он начал относиться к нам как к обучающимся медитации. Все наши попытки перевести разговор на рассудочно-научный стиль никак не могли увенчаться успехом. Учитель медитации с ходу начал читать лекцию о роли медитации, используя сложные и трудно воспринимаемые фразы типа: «Глаза мудрости — это глаза, которые могут объяснять и видят качество во всем, чтобы узнать себя изнутри глубоко и определить цель жизни, в миролюбивом характере которой не должно быть сомнений».

Я вначале записывал это, потом бросил, поскольку не мог проследить за ходом мысли учителя медитации. При этом учитель медитации постоянно приговаривал: «Dо yоu fоllоw my mind?» — что означает: «Ты следишь за ходом моих мыслей?» Причем, спросив: «Dо yоu fоllоw my mind?» — он делал паузу и пристально смотрел тебе в глаза, требуя ответа. Вначале каждый раз я отвечал: «Yеs» — и тоже смотрел ему в глаза. Потом я перестал это делать, поскольку паразитическая фраза повторялась два-три раза в предложении. Я понимаю, что у людей довольно часто в речи встречаются паразитические слова, как, например, в русском языке слово «значит», но столь длинную паразитическую фразу, да еще с требованием ответа на нее, я встречая впервые.