Ну, правильно, какая же пьянка без драки… Хорошо, что я успел вовремя свалиться с табуретки…
Одноухий, который в результате короткой потасовки стал одноглазым и одноруким, вскочил на стол и пронзительно засвистел.
— Товарищ Штирлиц! Герр Степан Федорович! Вы где? Я вас не вижу!
— Я вас тоже не вижу! Вокруг какие-то птички…
— Какие еще птички?
— Кажется, синички…
— Да где вы тут птичек нашли?..
В следующий момент мне тоже залепили по голове, я и понял, о чем пытался сказать штандартенфюрер. В моем варианте, правда, появились не синицы, а неприлично орущие пеликаны. Лично я бы предпочел более благопристойных пернатых, но кто меня спрашивал? Дважды я пытался подняться на ноги, дважды меня сбивали на пол штативом и. табуреткой. Пеликаны сменились воронами, а вороны — цаплями.
Потом грянул оглушительный пистолетный выстрел, я рухнул, урок занимательной орнитологии закончился.
— Идиоты! Кретины! Дебилы! Имбецилы! Анацефалы! Гидроце… Тьфу! Сволочи! Встать, безмозглая падаль! В шеренгу по двое построиться! Недоноски! Что за невезение, в самом деле…
При слове «невезение» я судорожно вздрогнул. И приподнял голову. В лаборатории все еще царил бедлам, но перешедший в степень вялотекущую. Зомби ползали среди обломков и осколков, отыскивали потерявшиеся части собственных тел и тут же прилаживали их на место. В процессе дележки конечностей кое-где возникали драки, но их быстро утихомиривал пинками и затрещинами чернявый, заросший густой бородой мужичок, одетый в изрядно потрепанный мундир старшего офицера вермахта.
Огненные вихри преисподней, это же рейхсфюрер собственной персоной! Герр Генрих Гиммлер. Немудрено, что я его сейчас не сразу узнал — уж больно отощал да оброс, да одеждой изветшал. Одно стекло круглых очков треснуло, но глаза под тусклыми стеклышками сверкают огненно.
— Дебилы! Уроды! — продолжал разоряться рейхсфюрер. — Рано я вас выкопал! Нужно было вас еще в могилах подержать до полного озверения. Повторяю в сотый раз: зомби должны быть злобными и смертельно опасными! Вы уже не люди, и все человеческое вам чуждо! Особенно такие отвратительные пороки, как тяга к пьянству и разврату! Вы — стражи подземелья, а не крестьяне в кабаке! Я вас на что натаскивал? Капрал Шнайдер! Повторить задание!
Одноухий отдал честь единственной уцелевшей рукой и проквакал что-то несуразное.
— Сидеть в засаде у пролома в лабораторию! — заорал Гиммлер. — Так? В случае обнаружения объекта немедленно сообщить, никаких самостоятельных решений не принимать! Так? Какого черта ты поперся в лабораторию, куда я строго-настрого запретил заходить? Да еще притащил за собой половину моей личной охраны! Знаешь, что полагается за невыполнение приказа? Расстрел!
