— До свидания, мистер Уиллис, спасибо вам большое, — сказала Эмма.
Они смотрели друг на друга как ни в чем не бывало. Мистер Уиллис подождал секунду, затем скрылся в хижине.
— Да, — воскликнул Уолли Шермен, когда они отошли от поляны, — вот молодец старикан, но, Боже, до чего болтлив!
— Он живет один, — сказала Эмма. — Любой таким станет.
Когда они шагали по грязной тропинке через лес, лейтенант снова взял ее под руку.
— В таком случае, давайте сейчас пообещаем друг другу, — сказал он, — никогда, никогда не быть одинокими.
Они подошли к границе леса, дальше начиналось вспаханное поле.
— Пойду домой коротким путем, — сказала Эмма. — Боюсь, зря вы потратили время на визит к мистеру Уиллису.
— Если вы со мной, то время не зря потрачено, — последовал вполне предсказуемый ответ, — но вы правы. Я ничего не узнал от старика, кроме того, что нельзя лазать на скалы во время дождя. Что ж, Эмма, чувствую, что мне пора возвращаться в лагерь. Хочется сказать, что мы скоро увидимся, хотя обещать не могу, я ведь на службе.
— Да, — сказала она, — конечно… Все равно… удачи вам.
Он перелез через проволочное ограждение между полем и пастбищем и, повернувшись разок, чтобы помахать рукой, вскоре исчез из виду. Эмма не сразу отправилась к дому. Она колебалась, пойти ли домой или все-таки проверить, как дела у мистера Уиллиса, теперь, когда с ней нет лейтенанта. Последнее казалось разумной мыслью, но внутренний голос подсказывал ей, что не стоит вмешиваться в новые тайны, — они и так порядочно влипли, — и, возможно, чем меньше знаешь, тем лучше.
Она повернула к лесной хижине, а он, вероятно прочтя ее мысли, уже ждал ее полностью одетый: брюки, морские ботинки, серый свитер с высоким воротом, через руку переброшен непромокаемый плащ — она почувствовала, что он предвидел ее возвращение. Он дождался, пока она подойдет совсем близко, и только тогда заговорил, тихо, нараспев:
Отец твой спит на дне морском,
Он тиною затянут,
И станет плоть его песком,
Кораллом кости станут
[13]Эмма вновь почувствовала неловкость, будто опять подсматривала в окно, но причина была другой.
— Я только хочу поблагодарить вас, — быстро произнесла она. — Лейтенант ушел к своим солдатам.
Серые глаза пристально взглянули на нее из-под очков.
— Мы ведь его одурачили? Ты и я. Скажи бабушке, что нам полагается награда.
Она изобразила улыбку:
— Хорошо, скажу.
— Никогда в жизни и не думал ехать в Америку. Пусть они хоть в карман суют деньги за билет, все равно не поеду.
