Очевидно, он серьезно воспринял телефонный звонок Мад, потому что по утрам после операции он выезжал только на экстренные вызовы. Он будет очень недоволен, подумала Эмма, и я даже не знаю, что ему сказать. Доктор Саммерс не стал звонить. Он вошел в холл и сбросил плащ. Это был мужчина лет шестидесяти, плотный, с густой шевелюрой. При первом знакомстве пациенты часто считали его манеру бесцеремонной, но вскоре начинали ему доверять.
— Здравствуйте, Эмма, — сказал он. — Как больная? Мне идти к ней, наверх? Я велел ей лежать в постели.
— Знаете, — сказала Эмма, — нам лучше пройти в музыкальную комнату. — Она закрыла двери и, собравшись с духом, продолжила: — Мад вас вызвала под фальшивым предлогом, но вы нам действительно очень нужны.
Доктор и глазом не моргнул. Он прошелся по комнате и остановился у камина.
— Под фальшивым предлогом? — повторил он слова Эммы. — Что ж, не в первый раз. Но она могла бы выбрать и более подходящий момент. Что она затевает на этот раз?
— Терри, — сказала Эмма. — Терри сломал ногу.
— Понятно. Почему же она об этом не сказала? У меня в саквояже есть кое-что от сердца, но ничего — для лечения перелома. Плохо.
— Все не так просто. Когда она вам звонила, то еще не знала, что Терри сломал ногу. Дело в том… — Эмма сделала паузу — стоит ли сейчас выкладывать историю целиком? — Дело в том, — продолжала она, — что началось это все на вчерашнем фейерверке.
— А, — улыбнулся доктор Саммерс, — слышал я об этом. Догадываюсь, что это ваша компания притащила чучело. А шутихи в машину командующего тоже вы подбросили?
— Не знаю…
— Послушай меня, Эмма. — Он взглянул на часы. — У меня мало времени. Твоя бабушка хочет со мной увидеться или нет? И где Терри? В своей комнате? Откуда ты знаешь, что нога у него сломана?
— Его нет дома, так же как и Мад. Они в лесной хижине у бродяжки.
Доктор Саммерс внимательно посмотрел на Эмму:
— В свое время мне приходилось помогать решать ваши семейные неурядицы, но это что-то новенькое.
Эмма принялась рассказывать историю болезни и приближалась к окончанию, когда доктор Саммерс, взглянув в окно, заметил:
— Вот и она, но идет одна. Удивительно, что она не тащит Терри на спине, как этот ваш валлиец.
Они вышли в холл, чтобы встретить ее. Мад сняла кепку и отряхнулась, как мокрая собака.
— Привет, Бевил, не думала, что ты так быстро приедешь, спасибо. Эм, этот валлиец — настоящее чудо. Он рассказывал мне, как когда-то пел в хоре в Абернети. У него прекрасный голос. Я спросила, почему он не пошел учиться, но, судя но всему, у него была несчастная любовь и он ушел в море. Дотти! Давайте начнем обед. Я умираю от голода. И доктор Саммерс с нами пообедает.
