– С кем посоветоваться? С товарищами по работе, с женой? Насколько я понимаю, когда предлагают такую должность, советоваться ни с кем нельзя. Есть недруги, есть друзья, мало ли что присоветуют да еще и разболтают. А думать – хоть час, хоть минуту, какая разница, мозгов не прибавится...
– Значит...
– Дайте отдышаться, поджилки трясутся. Это ж какая ответственность! А если не получится?
– Прогоню, только и всего, а как же иначе? – глаза его сверкнули озорством. – Значит, договорились?
Никак не пойму – человек серьезный, а манера говорить как бы мальчишеская, ироничная. У меня невольно вырвался тяжелый вздох. Тебе, начальник, шуточки, а мне каково? Не нужно долго ломать голову, чтобы понять, что жизнь возносит меня на большую высоту. Шутки шутит кандидат в члены Политбюро ЦК, человек с портрета. Сегодня здесь, а завтра, быть может, казенный дом и дальняя дорога... И все же ответ давать надо.
– Когда на работу выходить?
– А что не спрашиваете, какая будет работа?
– Все равно скажете, зачем время попусту тратить? Бумажная, полагаю.
Он засмеялся:
– Вот это деловой подход... День на то, чтобы очистить стол в редакции от компромата – любовных писем и всякого такого... – он нажал кнопку и вызвал первого помощника. – Виктор, Покажи Борису Владимировичу кабинет, выпиши удостоверение, введи в курс дела. Только держи ухо востро: он парень лихой, – улыбнувшись, он протянул руку.
Я вспоминаю время, проведенное возле него, как самое счастливое в моей жизни. Человек высокой культуры и разносторонней образованности, по-житейски мудрый, обладающий ровным характером и сдержанный, простой в общении и обаятельный – у него было чему поучиться. Но главное, что он дал, и к чему я стремился – дал полную свободу в выражении мыслей и слов. Я, наконец, стал свободным!
Первое задание, которое получил, меня не только озадачило, ошеломило.
– Помогите разобраться в истории с вейсманизмом и морганизмом, в чем суть расхождений между нашей наукой и западниками. Срок – два месяца. Больше ни на какие дела не отвлекайтесь. Поднимите литературу, поищите людей знающих и объективных. В зубах навязли Лысенко и всякие мичуринцы, пользующие гениального садовода в своих целях. Не бойтесь расхождений с официальной точкой зрения и не пытайтесь угадать мою позицию. Мне нужен не подхалим, а оппонент, подхалимов вон целых пять этажей – махнул он рукой в сторону двери.
– А из партии не вылечу, если с линией разойдусь?
– Вылетим, так вместе. Устраивает?
