Задумавшись, Ребекка оглядела комнату, и у нее вырвался торжествующий возглас. Она подбежала к прикроватному коврику и схватила его.
– Этот коврик будет великолепным фоном. Я положу его на диван за вашей спиной.
Ребекка разложила коврик на спинке дивана, и Кеннет, повернувшись, потрогал его.
– Качество превосходное, – заметил он, водя ладонью по блестящей, шелковистой, покрытой причудливым узором поверхности. – Похож на персидский, но мне никогда не приходилось видеть такого буйства ярких красок. На ощупь он напоминает мягкую шерсть вашего кота.
– Он сделан из шелковых ниток. Это подарок персидского посла.
– Наверное, здесь скрывается какая-то загадочная история?
Ребекка пожала плечами.
– Ничего особенного. Мирза Хасан-Хан, приехав с визитом в Лондон, решил заказать свой портрет, выполненный в европейском стиле, и ему порекомендовали отца. Он был так доволен работой моего отца, что ему захотелось заказать портреты двух своих жен, которые сопровождали его в поездке. Но вот незадача: посторонний мужчина не имеет права видеть открытые лица восточных женщин, и тогда отец порекомендовал меня. Портреты Хасан-Хану понравились, и он подарил мне этот коврик, так как я наотрез отказалась от гонорара.
– Должно быть, портреты действительно были великолепны, потому что он сделал королевский подарок. – Кеннет в очередной раз провел ладонью по шелковистой поверхности коврика. – Я буду гладить его, пока вы меня рисуете. Он действует на меня успокаивающе.
Яркий ковер действительно служил отличным фоном, именно таким, какой Ребекка видела в своем воображении. Из мелких кусочков вырисовывалось единое целое, и сердце ее учащенно забилось.
Теперь остается найти подходящую позу. По обыкновению Ребекка сама подбирала натурщикам наиболее удачное положение, но, по ее мнению, Кеннету было вполне достаточно совета. Во всяком случае, ей не хотелось ему приказывать.
– Займите удобное для вас положение, в котором вы сможете находиться длительное время, – посоветовала она. – Я хочу, чтобы ваша поза была свободной и в то же время немного настороженной. Скорее лев на отдыхе, чем солдат на посту.
Кеннет откинулся назад и поставил обутую в башмак левую ногу на край дивана, небрежно положив на нее руку. Поза получилась как бы небрежной, и в то же время чувствовалось, что человек готов сорваться с места при любом подозрительном звуке или движении.
– Великолепно! – восхищенно воскликнула Ребекка. – А теперь представьте себе, что я самый ленивый, но дерзкий солдат вашего полка. Как бы вы посмотрели на меня?
