— Похоже, в этой части Индии женщины ведут себя независимо, — засмеялась Лора.
— Маной смирился, но поскольку жена стоила ему семьдесят пять рупий, потребовал их назад.
— Большая сумма для жителя деревни.
— Рита — красивая женщина. Я согласился с доводом Маноя, и тут все стали спорить о цене. Кастури сказал, что Рита стоит двадцать пять рупий, так как она уже не новая. Я счел пятьдесят рупий справедливой ценой и приказал Кастури заплатить. Таких денег у парня не оказалось, но ему помогли друзья. Тут встала женщина и спросила, что будет с ней, женой Кастури? Она больна, в деревне у нее нет родственников, и с приходом молодой жены ей придется только умереть от голода. До сих пор никто не упомянул, что у Кастури есть жена, и я уже хотел сказать «какого черта?», но тут Рита обняла женщину и пообещала заботиться о ней и делать подарки, которые она будет получать от Кастури. Тогда встал Маной и заявил, что раз у Кастури теперь две жены, о которых надо заботиться, то он возвращает ему пятьдесят рупий. Как судья, я от всего сердца одобрил его поступок, как мужчина — пришел к заключению, что раз на земле существуют такие люди, то еще не все потеряно. — Йен поднялся. — Пойду вымоюсь.
— Хорошо. А за обедом я расскажу тебе об одном Божьем человеке.
— Не женщина, а образец совершенства, — сказал Йен, проведя рукой по спине жены. Лора с удивлением посмотрела на него, но промолчала.
Лила во сне повернулась, ее рука скользнула по животу Йена, и тот мгновенно отреагировал на ласку, но торопиться не стал, зная, что дорога к наслаждению не менее важна, чем конечная цель. Он нежно погладил ее распущенные черные волосы, ощутил запах жасмина и теплое дыхание, щекотавшее ему плечо. Поцеловав ее в висок. Йен положил руку ей на грудь, которая оказалась совсем не такой маленькой, как у Лилы.
Он моментально проснулся, решив, что находится в тюрьме и грезит о лучших временах. Но женщина в его объятиях была реальной и к тому же не прежней любовницей, а женой.
Значит, и сексуальная реакция была настоящей, чего Йен уже не надеялся испытать никогда. Еще не веря себе, он дотронулся до паха и сразу убедился, что не грезит. Он снова стал нормальным мужчиной.
Ему захотелось сжать Лору в объятиях, поцеловать со всей забытой страстью, разделить свою радость с женой, которая так много сделала для его выздоровления, доказать ей свою благодарность. Йен уже наклонился к жене…
Нет, Лора согласилась на брак только потому, что он был не способен на интимную близость. Восстановившаяся потенция, которая стала для него источником радости, для нее могла обернуться страхом и отвращением. Его тело болело от нестерпимого желания обладать этой чудесной женщиной, но если он пойдет на поводу у этого желания, то предаст свою жену и потеряет остатки чести. Глубоко в сознании он прятал мысль о том, что его слабость является наказанием и Божьей карой за трусость, проявленную в Бухаре, а теперь это наказание станет еще более тяжким и изощренным. Как теперь лежать в постели с женой, оставаясь целомудренным? Ведь рано или поздно он попытается — и такой момент наступит очень скоро — излить на нее страсть, уничтожив остатки чести и фундамент, на котором держится их брак.
