"Третье мая. Йена еще не привели обратно. Если ему сделали такое же предложение, согласился ли он? Не знаю, даже не могу догадаться. Возможно, принял, как хотел принять и я, решив использовать любую возможность, лишь бы вырваться на свободу. Но Йен упрямый парень, мог наговорить им глупостей и послать куда подальше. Так что он или на свободе, или казнен, прости, Господи, мою душу.
Пятое мая. Я ужасно по нему скучаю. Холод стал еще промозглое, темнота еще чернее, одиночество просто невыносимо. Стараюсь побольше спать.
Шестое мая. Принесли избитого до беспамятства Йена и бросили на пол, как мешок с костями. Ему повредили все, что могли. Если он выживет, то может остаться слепым, не говоря уже о других последствиях. Я пытаюсь ему помочь, но мои возможности так малы, что я плачу от бессилия. Я старый человек, мне недолго осталось жить, почему они не выместили свою злость на мне?"
Лора невидящими глазами смотрела перед собой. Так вот когда Йен потерял глаз и получил увечье, которое изменило его жизнь.
"Двадцатое мая. Кризис миновал, Йен стал поправляться, по крайней мере физически, но упорно не хотел рассказывать, что они с ним сделали и почему. Этот упрямый англичанин не поддался на уговоры и заплатил за это страшную цену. Теперь я больше опасаюсь за его душевное состояние, как раньше боялся за физическое».
Йен назвал дворецкому свое имя, и его тут же проводили на заросшую цветами веранду, где Джорджина обрывала с куста отцветшую герань. Розовый утренний пеньюар очень ей шел, но в облике была какая-то ранимость, которой Йен раньше не замечал.
— Что привело вас сюда, лорд Фалкирк? — робко спросила она.
— Мне хотелось поговорить с тобой до отъезда. — Йен вспомнил их страстные поцелуи, однако не почувствовал к Джорджине никакого влечения. Неужели, кроме страсти, их больше ничего не связывало? С Лорой у него сразу возникло духовное родство, хотя физического влечения не было.
— Вчера я познакомилась с леди Фалкирк. Она очень любезная.
— Да. Я пришел извиниться за свое поведение в день первого визита.
— Мне сказали, ты умер, Йен. Откуда мне было знать, что ты жив?
— Конечно, я понимал, что ты не могла этого знать, но был слишком взбешен твоим замужеством и вел себя неразумно.
— То есть я тебе никогда не нравилась и ты рад, что не женился на мне, так?
— Нет, не так. Если бы я не свалял дурака, вызвавшись поехать в Бухару, мы бы поженились и жили бы очень счастливо. В тюрьме я постоянно думал о тебе, ради тебя мне хотелось жить. Но человек, за которого ты обещала выйти замуж, сильно отличается от человека, который вернулся, и этот человек не смог бы стать хорошим мужем. Ты заслуживаешь лучшего.
