Это нетерпение и вернуло ее к действительности. Господи, она снова на грани сумасшествия, снова приблизилась к точке, когда уже не в силах управлять собой.
— Нет! Я не должна!
Йен напрягся, его пальцы уже были внутри. Мысленно она умоляла мужа, чтобы он игнорировал ее протест и закончил то, что они начали.
Но уже было поздно.
— Проклятие! Проклятие!
Йен вскочил на ноги и закрыл лицо руками. Постепенно он взял себя в руки, и Лора услышала его ледяной голос:
— Лучше расскажи мне о своих проблемах, я больше такого не вынесу.
— Кажется, я не смогу объяснить, — прошептала она.
— Попытайся, черт возьми! Если такое случится еще раз, я либо возьму тебя силой, либо уйду навсегда. Может, ты хочешь, чтобы тебя изнасиловали? Тогда подыщи для этой цели другого человека, я в такие игры не играю.
Его гнев отрезвил ее как ушат ледяной воды. Лору била дрожь. Она села, натянула халат на голые колени, кое-как собралась с духом и начала:
— В доме Хабибура я уже говорила тебе, что боюсь не страсти, а того, что ее во мне слишком много. Для одних людей она радость, для других обуза, но в основном поддается управлению. А вот для моих родителей страсть была сумасшествием. Она погубила их, и я уверена, что если поддамся страсти, то неизбежно погублю нас обоих. Вот почему я решилась на брак, в котором не будет страсти.
Злость Йена прошла, он застыл на месте, белый как мел.
— Подобные идеи не рождаются из пустоты. С чего ты взяла, что страсть опасна?
— Это началось, когда мне было лет пять или шесть. Родители уехали на бал, вернулись очень поздно, но я проснулась, когда открылась дверь, вылезла из постели, вышла в холл, чтобы посмотреть, в каком они настроении. Папа что-то сказал, и мама ударила его. Они дрались словно звери, издавая нечеловеческие звуки. Я была в ужасе. Сейчас я бы поняла, что они делали. Возможно, наслаждались своей игрой, хотя это было похоже на убийство.
— Тебе пора уже понимать, — сухо заметил Йен. — Несколько минут назад мы вели себя так же. Лора покраснела.
— Знаю, поэтому и испугалась. В ту ночь я с ужасом наблюдала, как двое людей, которых я любила больше всего на свете, убивают друг друга у меня на глазах. Отец повалил ее на пол, и они начали… совокупляться. Я убежала к себе в комнату, забралась под одеяло и заплакала. Утром я не могла поверить своим глазам: мать выглядела очень довольной, отец тоже был в прекрасном настроении.
— Конечно, ты испугалась, но одного случая все же недостаточно.
