Туман сгущался, холодный и таинственный. Когда они поднялись до вершины холма, Том сказал:
– Терпеть не могу, когда кто-то говорит мне, что я веду себя как ничтожество, и он при этом прав.
– Ты не ничтожество, но от Корси унаследовал свою долю упрямства и гордыни.
– Грустно слышать. Впрочем… ты прав.
Учитывая, какое опустошение принесла гордыня в их жизнь, Донован понял, почему она считается смертным грехом.
Дом Кейт был типичнейшим в Сан-Франциско – небольшим, в викторианском стиле, с окнами, выходящими на залив. Кейт и Лиз расположились на угловом диване, болтая и отхлебывая из чашечки капуччино, а пестрый кот с видом собственника урчал на коленях у Кейт. Даже если бы сама Кейт отсутствовала, Донован догадался бы, что это ее дом, как только вошел бы. Здесь все отражало ее индивидуальность.
Он огляделся, отметив, что она расширила пространство, не пожертвовав при этом уютом. Кейт предпочла стиль личного комфорта. Тепло излучала и любовно отделанная мебель, и обивочные ткани, к которым так и хотелось прикоснуться, и многочисленные безделушки, стоявшие на свободных от книг местах в шкафу, и фотографии членов семьи и друзей в рамочках на стенах.
Донован сам менял обстановку и отделку с большой самоотдачей, но он был инженером, технарем до мозга костей. Особые мелочи, которые делали дом неповторимым, были ему недоступны.
– Милый у тебя дом, Кейт.
– Спасибо. После общения с эксцентричными клиентами так приятно вернуться домой и делать все, что захочется. – Кейт встала с дивана. – Капуччино?
– С удовольствием.
Донован отдал свое пальто Тому, потом стал рассматривать коллекцию фотографий. Кейт и ее четыре давние подружки. Рядом – фото Тома и мужчины с рыжей бородой, очень худого, но с чудесной улыбкой. Должно быть, это был Мик. Здесь имелись фотографии всех членов семьи и друзей, включая незнакомых Доновану. Но ни одной – бывшего мужа.
В промежутках между фотографиями красовались грамоты от различных общественных организаций. Очевидно, Кейт часть времени и сил посвящала тому, чтобы разрабатывать дизайн, например, детских игровых площадок.
Войдя в комнату, Кейт подала ему прозрачную чашечку с кофе, украшенным сверху взбитыми сливками.
– Надеюсь, вам с Томом удалось зарыть топор войны, не метнув его в спины друг другу?
– Да. Хорошо, что мы разобрались во всем.
Они присоединились к Лиз и Тому.
Вечеринка закончилась в половине десятого. Том и Лиз ушли. Попрощавшись с ними, Кейт вышла на маленький балкончик.
