Помню цокот по булыжной мостовой. Подводу с бочками. А в них капуста-огурцы.
Помню темное утро. Сугробы. И в тишине лопата дворника скребет тротуар.
Помню мой день рождения. Я вроде сплю. И чувствую таинственный подарок под подушкой.
Помню запах корицы сквозь сон. Праздничную еду на гранитном подоконнике. И я от хрена плачу.
Помню, как убегали мы с сестрой из дома на трамвае, решив, что неродные дети.
Помню, думал: "Вот, как умру! Родители и пожалеют!".
Помню, как отворачивался к стене, когда сестра или мама мыли меня в ванне.
Помню, какими уродами казались голые дядьки в бане.
Помню, как сестра пряталась от меня во дворе с подружкой Наташкой. Предательница!
Помню: "Ты только не обижайся, но твой брат на еврея очень похож".
Помню первую затяжку у ограды парка. И плавленый сырок.
Помню пионерский лагерь. Родители коварно бросили меня. Я меньше всех, слабее всех. Мальчишки писают в мою кровать. Подлец Миронов караулит, не дает прохода.
Помню баяниста. Играет "Маленький цветок" и курит. Танцы. В костюме зайчика я взрослой девочке по грудь.
Помню родительский день. Поляну. Узелок с едой.
Помню в окне круглые здания газового завода, изрыгающие адское пламя в небо. Бешено вертящийся пропеллер на вышке шараги ЦАГИ.
Помню прогорклый запах в парке. И призрака в противогазе.
Помню, как звали марки в дальние края.
Помню зимой, на морозе, вкус серого хлеба, помазанного сливочным маслом и густо посыпанного сахаром.
Помню, во втором классе никак не мог решить, в какую девочку влюбиться.
Помню, как со страху первым ударил Измаила промеж глаз, и он упал в нокауте.
Помню портрет в траурной рамке в журнале "Пионер".
Еще что помню?
Помню,
искрометно
промелькнула
мозаика
всей
моей
детской
жизни,
когда
я
падал
в
обморок
в
кабинете
у
врача
во
время
рентгена.
Я
еще
успел
подумать:
"Как
в
кино".
