Мелли промолчала, отрешенно глядя вдаль.
Остаток дня Нора провела, погруженная в мрачные раздумья над своим затруднительным положением, и наконец решила, что может сходить попрощаться с Кэ-лом Бартоном, раз ей очень этого хочется. После обеда, когда солнце клонилось к закату, она направилась на поиски помощника управляющего и нашла его в конюшне. Кал седлал лошадь, готовясь к отъезду, он привязывал сумки к седлу крупного гнедого мерина, очень горячего на вид.
— Это ваш конь? — спросила Нора, остановившись в дверях конюшни. Работники уже разошлись, и никого кроме нее и Кэла в конюшне не было.
Бартон взглянул на девушку и улыбнулся.
— Да, я называю его Кинг, потому что он весьма походит на короля, так же горяч и строптив норовом. — Кэл не стал объяснять, что так же в семье называют его старшего брата.
— Какой он большой.
— Так же как и я сам. Мне нужна высокая лошадь. — Бартон закончил седлать мерина и направился к Hope. На этот раз он был умыт, чисто выбрит и пах одеколоном. Чистые волосы аккуратно расчесаны на пробор, а одежда тщательно выглажена. Новая рубашка с длинными рукавами, темные вельветовые брюки и ярко начищенные черные ботинки делали помощника управляющего весьма элегантным.
Под пристальным взглядом ковбоя, девушку охватило волнение. Кэл остановился перед Норой, с удовольствием рассматривая ее стройную фигуру. Нежно-голубой бант, украшавший белую блузку с матросским воротником очень подходил к ее синим глазам.
— Надолго вы уезжаете? — спросила Нора, стараясь казаться безразличной.
— На уик-энд, ну, может, задержусь еще на день. Это будет зависеть от расписания поезда, — уклончиво ответил Кэл. — Вы будете скучать без меня, мисс Марлоу? — насмешливо спросил он.
Нора поморщилась.
— Мы едва знакомы с вами, сэр.
— Это можно легко исправить, — Кэл неожиданно обнял девушку, приподнял с земли и понес в глубь конюшни, чтобы никто не смог заметить их в открытую дверь.
Нора попыталась было возмутиться подобным обращением, но Кэл прижался губами к ее полураскрытому рту, не давая вымолвить ни слова. Он не отрывал губ до тех пор, пока девушка не перестала сопротивляться. Сильной рукой он придерживал ее голову, прижимая к себе, поцелуй становился все более страстным. Нора припала к широкой груди ковбоя, чувствуя, как громко бьется его сердце.
Снаружи доносился шум усилившегося ветра и резкие звуки вращающихся крыльев ветряной мельницы. Раскаты грома прокатились по затянувшемуся тучами небу. Но сильные руки, сжимавшие ее в своих объятиях, доставляли Hope истинное блаженство, неведомое ранее. Ласкающие ее губы были теплыми, мягкими и настойчивыми, они не позволяли Hope ни сопротивляться, ни протестовать.
