Он сел на постель возле нее, поглядел в волнующе темные глаза, поцеловал ее, провел рукой по шелковистой коже на бедрах. Алиса захихикала. Она выглядела сейчас еще моложе, чем была на самом деле. Тоцци хотелось сейчас избавиться от неприятного чувства, будто он совершает что-то неправильное. Ему хотелось перестать думать о чем бы то ни было и просто получить удовольствие.
Она потерла рукой его голую спину, дойдя до поясного ремня.
– Скажи-ка мне честно. Ты ведь не торгуешь домашней утварью? – спросила она, расстегивая ему ремень.
– Что ты хочешь сказать?
– Ну, ты не выглядишь торговцем. Да и какой торговец явится в джинсах на серьезную конференцию?
– Я ведь сказал тебе. Почему ты мне не веришь?
Она с хитроватым видом ухмыльнулась.
– А кто такой Винни Кламс?
Тоцци уставился на нее в полутьме, но Алиса выдержала его взгляд.
– Выкладывай, – поддразнила она. – Ты ведь не торговец. Ты полицейский, или страховой агент, или что-нибудь в этом роде. Правда?
Тоцци промолчал. Но сердце у него в груди бешено заколотилось.
В конце концов, ей бросилось в глаза, что он чем-то страшно взволнован.
– Да брось, Майк, не принимай близко к сердцу. Я тут у тебя случайно наткнулась на этот клочок бумаги. Поглядела на снимок, прочла имя. И подумала, что все это странно.
Тоцци сел и потянулся к ночному столику. Взял сложенный листок бумаги. Развернул его и тупо уставился на фотографию толстяка в левом углу. Это была копия первого листа из досье ФБР на Винни Клементи.
– А почему это тебя так заинтересовало?
Мускулы его шеи напряглись.
– Я ведь тебе уже сказала, Майк. Я случайно наткнулась на это. Я за тобой не шпионю.
Алиса тоже хотела было сесть. Она выглядела испуганной. Или пойманной с поличным, подумал он.
– А почему это ты решила, будто я полицейский?
Он вжал ее обратно в постель. Затем запустил руку под кровать.
– Или это ты тоже случайно нашла?
Увидев у него в руке револьвер, она широко раскрыла глаза от ужаса.
– Ну же! Отвечай!
Сквозь зубы пробормотав это, он приставил дуло револьвера к ее щеке. Другой рукой он принялся выкручивать ей сосок.
– Отвечай же!
Лицо Алисы исказилось, губы поехали в разные стороны. Она принялась тихонько скулить:
– Нет! Не надо...
– Убирайся! – закричал он, соскакивая с кровати. – Убирайся! – повторил он, но Алиса была парализована ужасом.
Он стащил ее за руку с кровати, сгреб в охапку валявшуюся на кресле одежду и швырнул ей.
– Убирайся отсюда к чертовой матери!
Она неподвижно стояла посреди комнаты, прижав к груди не надетое еще платье. Ему удалось встряхнуть ее, прежде чем она вновь начала плакать.
