– Не будет этого, – тихо сказал Инсилай.
– Будет, – успокоил Локи, – и не только это будет, если ты не перестанешь трусить и не дашь мне убрать клеймо. Я не спрашиваю, как ты посмел дать поставить его себе, это другой разговор, и мы продолжим его дома, если доберемся, конечно. Потому что, раз таурограмма не слетела с тебя, как сухой лист с дерева, а украшает твою спину, ставили ее тебе, когда ты не был скован плетуном, был в полном сознании, свободен от заклятий и имел возможность выбора и сопротивления. Не знаю, что тебе пообещали, но ты согласился на клеймо и спину палачу подставил добровольно. Это мы еще обсудим. Позже. А сейчас, или ты пересилишь свой страх и дашь мне сделать мою работу, или наши дороги разойдутся. Я не имею дел с трусами.
Инсилай стиснул зубы и отвел глаза. Даже в темноте было видно, как окаменело его лицо.
– Я не трус, – медленно сказал он после небольшой паузы, – и никогда им не был, а боли, ты сам учил, не боятся только сумасшедшие. Извини, что не успел свихнуться окончательно к твоему возвращению, но, чувствуется, в самое ближайшее время я исправлюсь и достигну вершин бесстрашия.
– Как же ты многословен, столько болтовни и ни слова по делу. Я не понял, да или нет?
Делай, что считаешь нужным, – вздохнул Инсилай, и склонив голову, опустился на колени перед Локи, – я к Вашим услугам, господин учитель. – Душу Волшебника захлестнула бешеная ярость. «Он считает меня трусом, – бушевал Илай в мыслях, – он, знающий меня, как никто другой. Да он издевается надо мной! И какого черта я не послушал Арси?! Надо было не в героя играть, а требовать с советника миллионов десять отступного и отбывать отсюда согласно купленным билетам. Не разорилась бы Ва-урия от такой малости, и я бы вполне без Арсиковых воспитательных мер обошелся. Нежился бы сейчас где-нибудь на Бермудах, а не гнил в Запределье. Пальмы, океан, туземки белозубые… отправьте меня в этот тропический рай немедленно, и, черт с ним, я согласен на труса!» «Как же он боится Локи, – думала между тем Варвара, наблюдая за происходящим, – хотя, может быть это элементарное уважение. Инсилаю просто страшно потерять расположение Мага, и он готов на все. Да, хоть бы один из моих разгильдяев меня так уважал».
Локи подошел к ученику и взял его за плечи:
– Ты готов?
– Да, – помедлив, ответил Инсилай.
– Тогда сцепи руки на затылке и постарайся не напрягаться. Или будет еще больнее. Помни, ты должен думать только о том, как клеймо Магистра сходит с твоего тела. – «Что же с ним происходит? Он сам не свой, – думал Маг, – неужели эта дьявольская отметина даже мысли может менять? Или его сломала боль? Тоже возможно, судя по силе, которой он сейчас обладает, боли было предостаточно…»
