- Поглядите на эту восходящую звезду! Она наверняка готовится вас приделать.
Слова эти были обращены к Картанову и Габидзе. Оба наконец взглянули на меня. Но как? С усмешкой, мимолетно, точно на букашку.
Я заставил себя не злиться, сел на скамейку и попытался рассуждать спокойно: "Пять с половиной лет огромной работы. Вагон силы... А на имена мне плевать! Не на того напали!"
Я поднялся, надел на разогретое тело шерстяной тренировочный костюм (единственную ценную вещь в моем гардеробе) и стал независимо прохаживаться.
Физически я действительно был сильнее своих соперников. Я являлся, пожалуй, первым прыгуном, который не боялся заниматься штангой. Более того, степень своей подготовленности я определял не по высоте планки, а по килограммам. В шестнадцать с половиной лет я приседал и поднимался с весом в 140 килограммов, а от груди выталкивал 110. Это было немало. Среди моих коллег господствовало иное мнение: штанга для прыгуна - вред. Она отяжеляет, закрепощает мышцы, в то время как прыгун должен быть легким и взрывным, точно кузнечик. Я с этим не соглашался. На практике я постоянно ощущал, что к легкости приходишь только через тяжесть. Я никогда не считал себя человеком большого ума, но у меня всегда хватало хитрости и той степени ограниченности, чтобы больше всего верить самому себе и в себя.
Начались состязания.
Мой первый тренер был специалистом по метанию молота и в технике прыжка разбирался приблизительно. Как и все, он обучал меня стопорящему толчку. Кто его придумал - неизвестно. По слухам, некий Липуцкий защитил по этой методике диссертацию. Суть методики заключалась в следующем: на последнем шаге разбега, перед отталкиванием, нужно было далеко вперед выставлять ногу и, как бы останавливая свое движение, переводить тело (за счет стопора) вверх. То есть, чем лучше застопоришься, тем выше прыгнешь! Позже я узнал, что все надо делать наоборот: за два шага до отталкивания удерживать плечи не сзади, а впереди. Открылись мне и такие существенные детали, как натяжение маховой ноги в момент перехода на толчковую ступню, что разбегаться надо не на носках, а на всей подошве, чтобы все время ощущать грунт.
Прыжки начались с высоты 190 сантиметров. Картанов и Габидзе ее пропустили. Стремясь быть в центре внимания и идти с ними как бы на равных, а заявил судьям, что отказываюсь от попытки тоже. Установили 195. Мои основные соперники - мне было лестно так думать - не отреагировали и на эту высоту. Я чуть заметался, но взял себя в руки - в протокол внесли вторичную отметку о моем пропуске. При этом один из судей спросил:
