— Какого черта ты тут делаешь?
— Я попросил Кучи позвонить тебе. Мне необходимо с тобой потолковать.
— А где она?
— Она не придет, Пити. Извини, старина. Я хотел встретиться с тобой, но не мог позвонить тебе сам и даже боялся называть свое имя. У меня земля горит под ногами в этом городе.
С полминуты он просто таращился на меня, потом обронил:
— Ну и сукин же ты сын!
Пару минут он клял всех моих предков, пока мне не удалось успокоить его и довести до него свою задумку и он не пришел наконец в норму и не спросил:
— Так что за дельце? — Он прищурился. — Что, черт возьми, ты сделал со своей отвратительной физиономией? И почему ты так вырядился?
Я выпалил без задержки:
— Мне пришлось замаскироваться.
— Ага, конечно. — Он развел руками и громко захохотал.
— Вот, в чем штука, Пити, старина. Не знаю, согласишься ты или нет? Всей наличности у меня четыре сотни и двадцатка. Четыре сотни твои за вскрытие «консервной банки». Вся наличность, которая окажется в ней, тоже твоя.
— Четыре сотни, а? Негусто. Думаешь, в «консервной банке» будут баксы?
— Без понятия.
Он нахмурился:
— Где это? Ты все разнюхал?
— Нет. Не знаю даже, что там за ящик. Только где он находится, и все.
Выражение его лица красноречиво говорило, что так дела не делаются. Однако через пару минут он бросил:
— Ладно, рискнем. Если бы я не был на мели, не стал бы даже слушать тебя.
— Скажи мне одну вещь: ты заодно с Норрисом?
— Ни на кого я не пашу. Я тебе уже говорил, что прохлаждаюсь в отпуске. Я и близко не подойду к Норрису, если...
— Да нет. Сейф в адвокатском офисе. И тебе следует знать, к нему проявляет интерес еще кое-кто. Если нас прихватят, то утром нас соберут с асфальта. Буду с тобой откровенен, Пити. Если в ящике баксов не окажется, я подкину тебе еще пару сотен. Если, конечно, мы его вскроем.
Он чуть поразмышлял и проронил:
— О'кей. Гони четыре сотни. Но я ничего не гарантирую.
Я отдал ему деньги, и он спросил:
— Где коробка?
— В четырех-пяти кварталах отсюда.
— Встретимся здесь через полчаса. Схожу за инструментом. — И он ушел.
Через полчаса Пити подъехал на новом «форде». Я сел, он доехал до улицы Платанов и припарковался прямо перед Брэден-Билдинг, объяснив, что не желает жизнерадостно тащить по улице тонну оборудования. Ему потребовалось ровно пятнадцать секунд, чтобы открыть входную дверь, и я помог ему поднять часть его инструмента на четвертый этаж и донести до комнаты 420 — офиса адвоката Ферриса Гордона. Пити практически одним дуновением отпер дверь, и мы вошли внутрь. В едином лице он действовал за целую шайку.
